Ор. Название: Treasure Of The Snow (Patricia St. John)
Перевод с английского: Галина Мехонцева
© Свет на Востоке 1992
Глава: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 - 20 - 21 - 22 - 23 - 24 - 25 - 26 - 27 - 28
ПОИСКИ
Бабушка окончила работу на веранде. Тяжело опираясь на палку, она пошла обратно в дом и присела в свое кресло. Как она устала! Вскоре голова ее склонилась на грудь, и она задремала.
Здоровье бабушки совсем разладилось: глаза видели все хуже и хуже, привычная домашняя работа порой казалась непосильной. Но она беспредельно любила своих внучат и думала, что будет для них трудиться, пока не упадет. Поэтому она продолжала готовить своими искалеченными руками, продолжала штопать и латать, напрягая свои больные глаза. Анита ничего об этом не знала — ей было всего двенадцать лет, да и бабушка никогда не жаловалась. Ведь когда мы трудимся с любовью, то даже самая тяжелая работа становится легкой.
Бабушка спала дольше обычного. Анита спустилась в деревню в магазин, а отец был в лесу: пилил и складывал бревна. Бабушке тоже еще нужно было заштопать пятки на белых шерстяных носках Даника и залатать локти на рукавах его курточки. Но она слишком устала. Она сложила руки на коленях и мирно спала. И даже кукушка на стенных часах, прокуковавшая три раза, не разбудила ее.
Было почти четыре часа, когда бабушка наконец проснулась и посмотрела на часы. Она озабоченно и немного удивленно охнула. Даник вышел погулять в половине третьего и все еще не вернулся. Где же он мог быть?
— Даник! — позвала она, думая, что он где-нибудь прячется.
Он мог вылезти из-за какого-нибудь кухонного шкафа с озорным и смеющимся видом.
Но ответа не последовало. Бабушка вышла на веранду: может, она заметит его, может быть, увидит. Из-за сарая вынырнула фигура, но это был не Даник. Это была Анита с плетеной корзинкой на спине. Из корзинки торчала большая золотистая буханка хлеба. Сегодня после обеда не было уроков в школе, и она походила немного по магазинам. Анита махнула бабушке рукой и вбежала на веранду.
— Анита, — сказала бабушка, — поставь быстро корзинку и пойдика поищи своего братика. Он пошел собирать цветы полтора часа назад и еще не вернулся.
Анита опустила корзинку на пол. Про себя она подумала, что бабушка слишком уж озабочена Даником. Что может случиться с ним в поле, где всякий встречный знает и любит его?
— Он, наверное, в лесу с папой, — ответила она. — Я пойду посмотрю. Дай мне сначала съесть кусочек хлеба с повидлом, я так есть хочу.
Она отломила себе большой ломоть от буханки и намазала его маслом и повидлом. Бабушка же опять вышла на веранду и озабоченно посмотрела на дорогу. Анита все еще жевала свой бутерброд, когда услышала шаги отца и встревоженный голос бабушки:
— Где Даник? Петр, разве он не был с тобою в горах?
— Даник? — повторил отец удивленно. — Его даже близко со мной не было. Когда он ушел из дому?
Бабушка не могла больше скрывать своего беспокойства.
— Он ушел примерно полтора часа тому назад, он и котенок. Они пошли собирать цветы в поле. Что-то случилось с ним.
Анита и отец переглянулись. На их лицах отразилось беспокойство. Ведь тропинка, которая вела из лесу, где работал отец, шла через поле, где Даник должен был собирать цветы. То, что папа и следов Даника не видел, что-то значило. Анита схватила руку отца.
— Может быть, он побрел в лес к тебе, — сказала она утешающе. — Пойдем поищем его. Белоснежка наверняка где-нибудь будет и покажет нам направление. Она не любит далекие прогулки.
Вместе они направились на холм в сторону леса. Шли молча, так как отец боялся высказать вслух свои мысли. Весна в горах Швейцарии каждый раз несла с собой немалые опасности — переполненные горные потоки и внезапные обвалы тающего снега, а Даник был еще таким маленьким.
Бабушка, оставшись одна, пошла в дом и начала молиться. Она молилась, а в это время перед ней как бы возникали картины. Чем меньше бабушка видела глазами, тем больше она видела в духе, внутренним взором. Перед ней предстала картина темного леса, разрезанного горными ручьями. Тропинки в лесу были перекрыты валунами и снежными лавинами. По такой вот тропинке бежал Даник с цветами в руках. А возле него шел Ангел с белыми крыльями, и в тени этих крыл было укрытие, тепло и безопасность.
«Ангелы их на небесах всегда видят лицо Отца Моего Небесного», — прошептала бабушка, поднимаясь с колен. Теперь она чувствовала себя совершенно успокоенной и принялась готовить ужин.
Между тем отец и Анита все еще не могли найти никаких следов Даника и котенка Белоснежки. Они метались взад и вперед, зовя его, но в ответ раздавалось только горное эхо и шум бурных ручьев. Солнце садилось за горы, тени в поле становились длиннее.
— Папа, — внезапно у Аниты появилась идея. — Может, он пошел сам домой? Я видела, как Лука несколько раз говорил с ним. Я побегу туда и спрошу.
Анита побежала что есть силы и через пять минут была у дома госпожи Марель. Задняя дверь дома была приоткрыта, и, просунув в нее голову, Анита крикнула:
— Госпожа Марель, Лука! Вы здесь? Не видели ли вы нашего Даника?
В доме было тихо. Но они, должно быть, недалеко, потому что дверь оставили открытой. Анита уже хотела было бежать к коровнику, как вдруг увидела госпожу Марель. Она шла по дорожке, соединяющей два дома. Анита побежала ей навстречу.
— Госпожа! — крикнула Анита, тяжело дыша и хватаясь за рукав женщины. — Видели ли вы нашего маленького Даника? Он убежал, и вот уже два часа, как его нет. Может быть, он с Лукой? Знаете вы, где Лука?
— Очень даже может быть, — угрюмо ответила госпожа Марель. — Я только что была у вас дома, чтобы узнать, где Лука. Этот лентяй должен был уже давно быть дома. Коровы мычат, надо бы их подоить. Мне придется снова делать это самой. Но, может быть, он уже пришел, пока меня не было. Если да, то он должен быть в хлеву. Пойдем посмотрим.
Вместе они направились к коровнику и открыли тяжелую деревянную дверь. Красная корова топталась и хлестала хвостом, но Луки рядом не было. Госпожа Марель повернулась со вздохом раздражения и намеревалась уже закрыть дверь, как Анита схватила ее за рукав и указала пальцем вверх.
— Послушайте, — прошептала она, — что это за шорох там наверху?
Обе остановились и с минуту прислушивались. На открытом чердаке коровника было сложено сено, от-туда доносилось всхлипывание. Анита в один миг, как дикая кошка, взлетела на чердак. Госпожа Марель взобралась за ней. Обе поняли, что случилось что-то ужасное, но Анита думала только о Данике, а госпожа Марель думала только о Луке.
— Лука! — крикнула госпожа Марель. — Мой бедный ребенок, что случилось? Ты ушибся?
— Даник, — прошипела Анита, схватив Луку за плечи и тряся его, — где он, что ты с ним сделал? Отдай его сейчас же!
Лука только глубже зарылся в сено и напряженно мотал головой. Он был почти в истерике.
— Я не знаю, где он! — закричал он. — И вообще это не моя вина!..
— Что не твоя вина?! — вскричала Анита, тряся его за плечо сильнее прежнего. — Ты знаешь, где он, скажи правду! Госпожа, — обратилась она к женщине, — заставьте его сказать правду.
Госпожа Марель оттащила Аниту и склонилась над Лукой. Лицо ее было бледным. Она была убеждена теперь, что что-то случилось с Даником, и Лука это знает. Она взяла его лицо в свои руки и повернула к себе.
— Лука, — повелела она, стараясь говорить спокойно, — скажи сейчас же: где Даник?
Лука только дико посмотрел на нее, он понял, что увильнуть не удастся.
— Он мертв, — сказал он и снова заплакал, зарыв лицо в сено. — Он упал в обрыв и разбился.
Анита стояла не двигаясь, как остолбеневшая. На несколько мгновений она потеряла способность двигаться. Ее лицо было настолько бледным, что госпожа Марель подумала, что она упадет в обморок, и хотела поддержать ее. Но Анита отскочила, как ужаленная. Затем она заговорила не своим, а каким-то чужим хриплым голосом:
— Он должен пойти и показать нам место, чтобы мой папа мог хотя бы принести его домой. — Потом добавила полушепотом: — Я убью Луку.
Госпожа Марель не услышала ее последних слов, но первые показались ей разумными. Она схватила своего сына за руку, поставила на ноги и почти снесла его вниз по лестнице.
— Пойдем, Лука, — подгоняла она его уже внизу. — Ты должен показать нам, где Даник. Быстро, иначе господин Бурни придет сюда с полицией и они заставят тебя идти.
Эта угроза подействовала, и Лука быстро направился к месту несчастья. При этом он не переставал плакать и протестовать, повторяя, что вина не его.
Госпожа Марель и Анита следовали за ним. Госпожа Марель тоже плакала, Анита же не уронила ни слезинки. Ей казалось, что все ее слезы пересохли от горя и гнева. Дойдя до стены, Лука указал пальцем вниз, в ущелье.
— Он вон там, утонул в потоке, — прошептал он, бросился на землю и зарылся лицом в траву.
В этот момент на опушке леса показался господин Бурни. Он поспешно присоединился к маленькой группе. На Луку он не обратил никакого внимания, только бросил один взгляд на свою дочь, а другой — в теснину. Там он заметил то, чего никто другой до сих пор не замечал: по скалистому выступу карабкался вверх дрожащий белый котенок. Увидев котенка, он не нуждался больше ни в каких объяснениях, но просто сказал:
— Нужно принести веревку! — и побежал вниз с холма, как будто его преследовали.
Бабушка, стоявшая в дверях дома, поняла все по его лицу. Без слов она наблюдала за тем, как отец снял со стены толстую веревку и тотчас выбежал из дому.
— В ущелье! — только крикнул он ей, оглянувшись назад, и исчез в темноте.
Оставшись одна, бабушка поставила на плиту чайник, достала старый холст и наполнила горячей водой большую грелку. Затем она села, закрыла глаза и ело жила руки. Снова перед ней возникла картина: Даник схвачен темными водами потока; но белые крылья Ангела приостановили бурное течение, и ребенок в безопасности. «Ибо Ангелам Своим Он заповедает о тебе: охранять тебя на всех путях твоих», — молилась бабушка.
Отец вернулся очень скоро, но ожидавшим у стены показалось, что прошли часы. Никто не вымолвил ни слова. Он обвязал один конец веревки вокруг ствола дерева, а другой бросил в ущелье. Затем, обхватив веревку руками и коленями, он спустился вниз и исчез за обрывом. Еще вися в воздухе, он осмелился посмотреть вниз, в воды бурного потока, которые, по всей вероятности, унесли его мальчика. Но то, чго он увидел, ободрило его новой надеждой и заставило вскрикнуть:
— Вот он!
Бабушка была права: Ангелы взяли на себя охрану Даника, когда он падал, и он вообще не достиг воды. Он упал на большую выступавшую скалу. Там он лежал пластом на спине, с подвернутой ногой, ожидая какого-нибудь спасителя. Он плакал, потому что не мог двигаться. Время текло очень медленно. Он, видимо, на какое-то время потерял сознание, ибо двух часов, проведенных в ущелье, он не мог вспомнить. Он помнил только момент падения.
Отец висел над ним, подобно большой птице. Затем он приземлился и наклонился над ним.
— Папа, — прошептал Даник едва слышно, — где Белоснежка?
— Вон там! Прямо над тобой, — ответил успокаивающе отец, гладя маленькое бледное личико. — Мы захватим ее при подъеме наверх.
— Папа, — продолжал Даник, — моя нога очень болит, и я не могу двигаться. Ты понесешь меня домой?
— Конечно, — ответил отец, — для этого я и пришел сюда. Я понесу тебя домой сейчас же.
С этими словами он взял своего маленького сынишку на руки.
— Но, папа, — продолжал озабоченный и слабый голосок, — сможешь ли ты нести меня и Белоснежку вместе? Ты же не оставишь Белоснежку, нет?
— Белоснежка поедет вверх в моем кармане, — пообещал отец, нежно поднимая ребенка.
Даник застонал, потому что каждое прикосновение причиняло ему нестерпимую боль. Он старался не отрывать глаз от лица отца и действительно проявил больше мужества, чем можно было ожидать от пятилетнего мальчика.
Подъем был долгим и трудным. Отец с Даником не смог взобраться по веревке вверх. Ему пришлось спуститься до потока и по скалистому берегу дойти до места, где обрыв был не таким крутым. Только там он смог подняться наверх. Даник на какое-то мгновение потерял сознание, но снова очнулся, когда отец положил его на траву возле Аниты.
— Белоснежка у тебя в кармане? — спросил Даник, внезапно открывая глаза.
— Сейчас я достану котенка, — ответил отец и, схватившись за веревку, снова спустился до места, где сидела Белоснежка. Даник протянул руки, и котенок улегся прямо у его сердца, сопя и мурлыча. Анита в первый раз за этот кошмарный вечер залилась слезами.
Даника положили на пальто. Госпожа Марель и господин Бурни медленно понесли его с горы домой. Анита тащилась сзади, неся Белоснежку. Маленькая печальная процессия, но сердца их были полны радости, ибо Даник был жив и разговаривал. Этого было достаточно, чтобы не вспоминать о Луке, который все еще лежал на траве у стены. Даже его мать не вспомнила о нем.
Когда Лука поднял голову и обнаружил, что он остался один на один с ночью, ему показалось, что весь мир отвернулся от него и забыл его. Он встал и поплелся домой. Дрожа, он залез в постель, чувствуя себя самым одиноким и самым несчастным на свете.
