Ор. Название: Treasure Of The Snow (Patricia St. John)
Перевод с английского: Галина Мехонцева
© Свет на Востоке 1992
Глава: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 - 20 - 21 - 22 - 23 - 24 - 25 - 26 - 27 - 28
БАБУШКА
Маленький Даник Бурни спустя три часа после своего рождения лишился матери и стал личной собственностью своей семилетней сестренки Аниты. Добрая медсестра из деревни осталась еще на некоторое время в доме господина Бурни и ухаживала за малышом. Когда же она ушла, то отец нанял в деревне няню, которая приходила ухаживать за Даником.
Но малыш все-таки принадлежал Аните. После того, как Анита пережила первую большую боль, вызванную смертью матери, она из глубины своего печального сердца извлекла всю любовь и отдала ее своему братишке.
Она кормила его из бутылочки и часами могла сидеть молча возле люльки. Ночью, когда он плакал, она подходила к нему; она выносила его днем на балкон — на солнышко и свежий воздух. Окруженный такой любовью, малыш расцветал. Во всей округе не было мальчика красивее и здоровее его. Он спокойно спал; когда просыпался — смеялся, ел, барахтался и снова засыпал, никому не доставляя никаких хлопот.
— Он родился под счастливой звездой, — подметила няня.
— Он родился под рождественской звездой, — возразила Анита. — Я думаю, что он будет всегда добрым и счастливым.
А как он рос! Когда солнце стало пригревать снежную массу и на желтоватых лугах начали всходить шафраны, для него пришлось сшить новую рубашонку. После того, как выпустили коров на альпийские пастбища, у него прорезался первый зубик. Так как Анита не имела никакого понятия о том, как прорезываются первые зубы, и не предчувствовала никаких проблем, то и малыш не увидел в этом ничего сложного. И вместо того, чтобы плакать и кричать, он гудел и смеялся, посасывая свой кулачок.
Осенью, когда буковые листья засверкали золотыми факелами между темными елями и подули первые сентябрьские ветры, люлька стала мала для Даника. Даник начал ползать по полу. Он хотел разузнать обо всем, что находилось вокруг — от печки до балконной лестницы, и Аните стало трудно смотреть за ним и оберегать его от подстерегающей опасности. Наконец она нашла выход. Она привязала его за ножку к большому кухонному столу, так что он мог ползать вокруг стола, не причиняя себе вреда. Теперь жить в доме стало легче.
Однажды вечером, уложив Даника в постель, Анита вошла в залу. Отец сидел у печки, подперев голову руками. Он выглядел старым и усталым. После смерти матери это случалось часто, но сегодня он выглядел хуже обычного. Анита, старавшаяся во всем заменить в доме хозяйку, взобралась к отцу на колени и прижалась своей мягкой щечкой к его шершавой щеке.
— Папа, что с тобою? — спросила она. — Ты очень устал сегодня? Сварить чашечку кофе?
Отец посмотрел на дочурку нежным взглядом. Она была такая маленькая и хрупкая, как фея с золотистыми волосами. При этом она была такая умная и рассудительная. Он не знал, как это произошло, но в прошедшем году он часто делился с ней своими трудностями и даже прислушивался к ее серьезным советам. Вот и теперь он прислонил ее головку к своему плечу и печально объяснил:
— Дочурка, мы должны продать одну корову. Нам нужны деньги. Иначе я не смогу купить тебе зимние ботинки.
Приподняв головку, Анита удивленно посмотрела на отца. У них было всего десять коров, и каждая была близка как друг. Нет, ни в коем случае! Нужно найти другой выход, чтобы заработать деньги.
— Смотри, — продолжал отец, — у других есть мама, которая заботится о детях. Я же должен платить няне, которая смотрит за Даником. Это обходится очень дорого. Но ктото же должен ухаживать за ним, за нашим бедным мальчиком.
Анита выпрямилась и энергично отбросила назад косы.
— Папа, — она заговорила медленно, но твердо, — нам больше не нужна няня. Мне уже почти восемь, и я сама могу ухаживать за Даником. Тебе не нужно будет платить мне, и тогда мы сможем оставить у себя всех коров. Подумай только, коровы ведь будут очень страдать, если хотя бы одной придется уйти от нас.
— Ты же должна ходить в школу, — возразил отец, — я не имею права отрывать тебя от учебы. Это против закона. Учитель обязательно спросит, почему ты не ходишь в школу. Он же должен будет заявить об этом властям, а что тогда?
— Забота о Данике важнее, — возразила Анита, нахмурившись. — Если ты все объяснишь учителю, он поймет, он же очень добрый и твой школьный друг. Давай попробуем и посмотрим, что получится. Знаешь, папа, я буду утром делать уроки на кухне, а Даник будет играть там на полу. Ему ведь всего еще только девять месяцев. Когда Данику исполнится пять лет и он пойдет в детсад, я буду водить его туда по пути в школу.
Отец был в нерешительности. Несмотря на свой маленький рост и возраст, Анита была рассудительна, как взрослая. Она могла ухаживать за малышом и хорошо убирать комнаты. Но она не могла варить, штопать, вязать и выполнять другие домашние работы. Кроме того, она же должна учиться! Пять минут отец сидел молча. Вдруг прекрасная мысль осенила его.
— Интересно, согласится ли твоя бабушка приехать к нам? — сказал он вдруг. — Она старенькая, страдает от ревматизма и плохо видит. Но бабушка могла бы готовить и помогать тебе с уроками по вечерам. Тебе не придется оставаться одной дома, когда я погоню коров в горы. Ты, Анита, слишком мала, что-бы оставаться целыми днями одной. Возможно, учитель позволит, если я напишу ему, что бабушка будет заниматься с тобою. Через год или два ты пойдешь снова в школу. Даник будет тогда уже побольше.
Анита сползла с колен отца и принесла бумагу и чернила.
— Пожалуйста, напиши сейчас обоим, — попросила она. — Завтра утром я пойду за хлебом и отправлю твои письма. Возможно, мы сразу получим ответ.
Анита оказалась права. Через несколько дней они получили ответы на оба письма. Первой ответила бабушка. Она собиралась приехать поездом.
В назначенный день Анита встречала ее на вокзале. Поезд очень опоздал, время стоянки сократили, и бедная, сгорбленная и страдающая от ревматизма бабушка едва успела сойти с поезда. Ее аккуратный деревянный сундучок небрежно поставили на платформе, и поезд быстро отошел. Но бабушка вовсе не расстроилась. Она тяжело оперлась на свою палочку и спросила Аниту, как подняться на гору. Анита, ничего не понимая в ревматизме, предложила идти пешком.
— Пешком я никогда не дойду, — возразила бабушка.
Житель одной горной хижины привез свой сыр на вокзал и возвращался обратно на гору. Он согласился взять их с собой. Дорога была тряская, колеса деревянные, а мул шагал неровно. Такая езда была мучительна, но бабушка терпеливо сносила все. Только когда она уже сидела в комнате на диване, она облегченно вздохнула. Что-то бормоча, из-под стола выглядывал Даник, который, как всегда, ползал по полу. Он засунул свои пальчики в рот и, улыбаясь, смотрел на бабушку, которая надела очки, чтобы лучше рассмотреть его. Несколько мгновений оба смотрели друг на друга: мутные старческие глаза и голубые детские. Но тут Даник закинул голову назад и снова засмеялся.
— Ребенок протрет свои штанишки, если так будет ползать, — заметила бабушка, улыбаясь ему в ответ. Она с трудом поднялась, опираясь на палку. — Так, — проговорила она, — вот я и приехала к вам. Что смогу сделать, я сделаю. Что не смогу сделать, сделаешь ты, Анита. А теперь покажи мне кухню.
С этого момента бабушка делала все, что могла, остальное выполняла Анита, и был полный порядок. Данику не мешало присутствие бабушки — он продолжал ползать вокруг стола, несмотря на ее уговоры.
Спустя несколько дней бабушка послала Аниту в магазин за куском крепкой ткани. Затем она нашила заплатки на штанины Даника. Конечно, Даник выглядел теперь немного странно, но цель была достигнута: Даник мог ползать без ущерба для штанишек.
Получив письмо от господина Бурни, деревенский учитель решил сам навестить эту семью и поговорить с отцом девочки. Отца не было дома, и Анита, пригласив учителя в дом, подала ему самый лучший стул.
— Я пришел поговорить с твоим отцом, — сказал учитель, — по поводу непосещения тобой школы. Это недопустимо в твоем возрасте и противоречит закону нашей страны.
— Страна ничего про Аниту не узнает, если вы промолчите, — заметила бабушка. — Я сама буду заниматься с нею. Маленький Даник не может быть без присмотра сестренки.
— Хорошо, — улыбнулся учитель, — я буду молчать, но с условием: каждую субботу утром, спускаясь в деревню за хлебом, Анита должна заходить ко мне, и я буду проверять ее домашнее задание. Будут сдвиги в учебе — я буду молчать. Если же она не будет дома учиться, то я буду настаивать, чтобы она снова посещала школу.
С этого дня Анита каждую субботу стучалась в дверь маленького белого дома, где жил учитель. За спиной у нее была большая корзина, а в руке — старый учебник. Учитель каждый раз приветливо встречал ее. Зимою они сидели у печки, ели пироги с яблоками, пили какао; летом сидели на балконе, ели вишни и пили лимонад. Затем он проверял ее домашнее задание. Под конец они занимались библейскими историями. С тех пор, как бабушка стала жить с ними, Анита хорошо познакомилась с Библией. Каждый вечер она с увлечением читала из Библии вслух и очень полюбила ее.
