Ор. Название: Mystery of the Missing Stallions (Ruth Nulton Moore)
© Логос 1992
Серия: Сара и Сэм 1
Глава: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15
Таинственный крик
После ужина все сидели на боковом крыльце и смотрели, как опускалась ночь. Мерцали светлячки в саду, в пруду квакали лягушки. Где-то далеко в лесу, как привидение, высоким дрожащим голосом заухала совка.
— Клянусь,— заявила Сара, поежившись,— что никогда не пойду в этот лес ночью!
Она не подозревала, что очень скоро ей придется нарушить свою клятву. Отец засмеялся:
— Это совка так жутко кричит, Сара. Ночью наши леса безопасней, чем улицы больших городов.— Он откинулся на спинку стула и довольно вздохнул:— Я всегда хотел жить за городом.
— Я тоже,— отозвалась миссис Хармон.— Когда я была маленькая, мне так нравилось жить на ферме. Мы жили небогато, но у нас всегда хватало еды, потому что мы сами ее выращивали,— вспомнила она со вздохом.— Мы консервировали собственные овощи и фрукты и сами пекли хлеб. Боже мой, как это было вкусно!
— Ты собираешься заняться садом здесь, ма? Я помню, что там, в Филадельфии, ты всегда говорила, что хотела бы завести его,— спросил Сэм.
— Конечно,— ответила миссис Хармон.— Это экономно, и у всех будет занятие.
Отец усмехнулся:
— Мы даже можем завести корову, у нас есть коровник!
— И обязательно нескольких цыплят,— мечтательно сказала Сара.— Я обожаю собирать яйца.
— Тогда можно мне два и даже три на завтрак, а не одно,— вмешался Тим.
Зная его аппетит, все рассмеялись. Сэм переменил тему разговора:
— Пап, а почему мистер Рейбер назвал это место фермой старого Гудвина?
Профессор Хармон сел на своего любимого конька — историю.
— Эта ферма появилась еще во время Американской революции,— начал он лекцию. — С помощью местного историка, пастора Риза, я выяснил, что с восемнадцатого века до прошлого года эта ферма принадлежала поколениям Гуд-винов. Последние Гудвины не могли с ней управиться и вынуждены были ее продать. Пастор Риз говорит, что теперь они живут в городе.
— Агент по продаже недвижимости подновил дом и выставил его на продажу,— перебила его мать. — К счастью, мы узнали об этом.
— Но из-за того, что Гудвины так долго здесь жили,— продолжал отец,— все привыкли называть это место фермой Гудвинов.
— Теперь это ферма Хармонов,— объявил гордо Тим.
— Согласен,— сказал отец.
— Может, дадим ей настоящее имя?— предложила Сара,— тогда все перестанут называть ее фермой Гудвинов.
— У нее уже есть название — это теперь ферма Хармонов,— возразил ей Тим.
— Это не настоящее название,— нахмурилась девочка.— Я думала уже над этим. Мне бы хотелось дать ей имя. Ну вот как у Рейберов, например. Ферма «Лисий хребет».— Она глубокомысленно наморщила лоб, потом вдруг глаза ее загорелись:— Придумала! Мы назовем ее «Заросший пруд».
— Слушай, а мне нравится,— одобрил Сэм. Тим покачал головой и ухмыльнулся:
— Сара, теперь ты станешь придумывать имена всем деревьям и цветам на ферме?
— Да,— Сара вскинула голову.— Терпеть не могу, когда вещи называют их обычными названиями: дерево, цветок, поле.
Сэм засмеялся:
— Помнишь, Тим, как тебе подарили того милого щенка на день рожденья, а ты стал звать его просто «Собака»?
— Все, больше ничего не скажу,— Тим замотал головой.— Двое на одного! Это нечестно!— И со вздохом добавил:— Вот что значит иметь сестру и брату близнецов, которые словно приклеены друг к другу.
— Мы не сиамские,— набросилась на него Сара.
— Ну, хватит спорить, вмешалась мать и, чтобы сменить тему, предложила:— Сядьте, расслабьтесь и слушайте звуки ночи.— Она вздохнула глубоко и умиротворенно.— Так хорошо в деревне.
— Да,— сказал отец и взял ее за руку.— Хорошо, что мы снова вместе.
Все очень устали от забот, связанных с переездом в новый дом, и легли спать рано.
Сэм прочитал молитву и посмотрел на небо, усыпанное звездами. Оно напомнило ему строчки из Библии, которые он учил когда-то: «Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь». Довольно вздохнув, он лег и скоро заснул.
Через некоторое время его разбудил какой-то страшный шум. Он сел и прислушался. Низкие, гортанные и более высокие, леденящие душу звуки раздавались в темноте ночи.
Сэм выскользнул из кровати и подошел к открытому окну, постоял, напряженно прислушиваясь. Очень скоро он понял, что звуки несутся со стороны пруда. В раздумье он поскреб в затылке и вдруг, что-то вспомнив, улыбнулся. Конечно же, это лягушки! Закрыв окно, чтобы заглушить звуки, и вновь лег в постель.
Когда он проснулся, в комнате было жарко и душно. Он вылез из кровати и настежь открыл окно. Свежий утренний воздух обдувал его, пока он стоял и смотрел на спокойную поверхность пруда. Все было тихо. Лягушки, наверное, спали. Он улыбнулся и подумал, что было бы очень хорошо, если бы лягушки спали по ночам, как люди, а орали бы хором днем.
Вдруг что-то привлекло его внимание. Это была легкая серая спираль над верхушками деревьев. Опять этот дым!
Сэм крепко зажмурился и снова широко открыл глаза, чтобы убедиться, не ошибся ли он. Но дым был на месте. Огромное желание узнать, что это за дым, овладело им. Он должен все выяснить. Прямо сейчас.
Сэм взглянул на будильник. Только половина седьмого. Сара и остальные не проснутся еще по крайней мере час. Он успеет на это время походить вокруг пруда и выяснить, откуда идет дым. Еще раз он взглянул на пруд и прищурил глаза, прикидывая свой путь. Дым поднимался как раз напротив его окна, так что обогнуть надо будет только половину пруда.
Мальчик быстро надел джинсы и легкий свитер. Через пять минут он уже тихонько спускался по задней лестнице на кухню. Не следует поднимать шум и будить всех. Как только родители встанут, они засыпят его поручениями.
Нет, свою работу он сделает, но сейчас, этим тихим утром, он упивался тем, что был один и шел на поиски своего собственного приключения. На кухне он схватил два пончика, посыпанных сахарной пудрой. До завтрака этого хватит.
Откусив большой кусок от одного пончика, Сэм вышел из кухни на задний двор и обнаружил тропинку, которая привела к старому деревянному причалу у пруда. Там его ждало еще одно открытие — старая, с облупившейся краской лодка.
— Сгодится,— сказал он вслух, осмотрев ее.— Проще будет пересечь пруд на лодке.— Но обыскав все вокруг, Сэм не нашел весел.— Ладно, наверное, она протекает,— подумал он, заметив небольшую лужицу на дне.— Надо будет ее покрасить.
Сэм пошел вдоль ветхого причала по серым рассохшимся доскам, скрипевшим под ногами. Покончив со вторым пончиком, он огляделся, чтобы сориентироваться. Как и предупреждал Тим, пруд был заболочен — по всему берегу торчали стебли камыша и рогоз. Он спрыгнул с причала на зеленую кочку, потревожив зимородка, устроившего гнездо в зарослях болиголова. С громким криком птица вспорхнула, перелетела через пруд и уселась на торчащее из воды дерево. Сэм прыгнул с кочки на упавшее дерево, покрытое зеленым мхом, потом, нащупав твердую почву, подошел к кромке воды и двинулся берегом, чтобы не заблудиться.
Пробираясь через лес, Сэм наткнулся на оленью тропу. Земля в лесу была влажная, покрытая старыми опавшими листьями и поросшая высоким, по колено папоротником. Один раз он остановился, чтобы полюбоваться диковинными грибами, выросшими на стволе упавшего дерева. Нагнувшись над одним из них, Сэм обнаружил, что гриб был белый и гладкий под шляпкой.
Дойдя до ручья, питавшего пруд, мальчик перебрался через него по бревнам, которые служили мостиком, и постоял немного, наблюдая, как ручей прячется в лесу среди папоротников. «Ух ты,— подумал Сэм — маме бы наверняка захотелось нарисовать это».
Он повернулся и пошел по запруде, но на середине задержался, чтобы еще раз взглянуть на то место, где ручей впадал в пруд. Его взгляд скользнул по берегу и замер там, где недавно был виден дым. Сейчас его не было. Он исчез внезапно, как и вчера. Но теперь известно, откуда он поднимался. Сэм пошел дальше.
В лесу на другой стороне пруда рос кустарник и колючая ежевика, шипы которой цеплялись за одежду. Когда кусты совсем сомкнулись и преградили дорогу, ему пришлось углубиться в лес. С трудом пробираясь между деревьев, Сэм решил, что сейчас находится как раз напротив своего дома. Лес здесь был такой густой, что мальчик шел, не выбирая дороги, просто придерживаясь направления.
Прошло довольно много времени, прежде чем Сэм заметил между деревьями просвет. Из осторожности он замедлил шаг и стал держаться в тени деревьев. Опавшие иголки образовали толстый мягкий ковер под ногами, поэтому передвигался он неслышно. Переходя от дерева к дереву, Сэм вышел на небольшую полянку, посреди которой стоял бревенчатый дом с печной трубой.
Его темные окна глядели на Сэма, как два задумчивых глаза. Дом выглядел так, будто в нем давно никто не жил. Рыжая хвоя забила все щели, в крыше не хватало нескольких досок. И все же именно отсюда шел дым.
— Не для того я добирался сюда с таким трудом, чтобы вот так стоять и пялиться на эту развалюху,— сказал он себе.— Я должен все разузнать.
Распрямив плечи и сунув руки в карманы, он направился к дому.
Осторожно переступив через сломанную ступеньку, мальчик постоял на крыльце, оглянулся. Его охватил страх. Все вокруг притихло, будто что-то или кто-то замер в ожидании и наблюдал за ним. Сэм уже коснулся двери костяшками пальцев, когда тишину пронзил высокий, леденящий душу крик:
— И-и-и-й-о-у!
Крик был ужасен — дикий, таинственный, непонятный. У Сэма по спине побежали мурашки. Очевидно, крик доносился из дома, но он заполнил собой поляну и, казалось, звучал со всех сторон. Мальчику почудилось, что сейчас его этот «кто-то» или «что-то» настигнет и схватит.
Скатившись с крыльца, Сэм бросился в лес. Он продирался сквозь заросли, спотыкаясь и падая, не смея даже оглянуться, чтобы посмотреть, есть ли за ним погоня. Сэм бежал что есть мочи, пока не достиг запруды. Там он бросился на траву без сил, дышать было трудно, сердце бешено стучало.
Глянув на противоположный берег пруда и на притихший лес, он прошептал, заикаясь:
— Ч-ч-то это?
Жуткий крик не могла издать ни птица, ни животное. Он не был похож ни на что, слышанное им раньше.
Сэм еще раз посмотрел в направлении дома. Если там не птица или животное, тогда это должен был быть человек, хотя он так никого и не заметил на поляне. Все это могло означать только одно: таинственный крик был определенно связан с дымом, который они видели из окна своего дома.
