Ор. Название: Ester Ried: Asleep and Awake (Pansy)Перевод с английского: N/A
© Фриденсштимме 1990
Серия: По Следам Веры 10
Language:
Описание: "Эстер Рид" - книга о внутренних духовных процессах. Эстер - христианка. Но в чем выражается ее христианство? Всегда недовольная, раздражительная, она отнюдь не была светом для окружающих. Хуже того: глядя на нее, близкие не хотели быть христианами, думая, что "все они такие". Увидев себя в свете истины Божьей, Эстер посвятила свою жизнь христианскому служению ближним. ...
Ор. Название: Ester Ried: Asleep and Awake (Pansy)Перевод с английского: N/A
© Фриденсштимме 1990
Серия: По Следам Веры 10
Глава: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 - 20 - 21 - 22 - 23 - 24 - 25 - 26 - 27
ТЛЕЮЩИЙ СВЕТИЛЬНИК
Болезненная и измученная жизнью госпожа Рид рано овдовела, оставшись с пятью детьми в огромном деревенском доме. Ее помощницей и надежной опорой была Эстер. Рано повзрослевшая, она во всем заменяла мать, управляясь на кухне и по хозяйству. По ее занятости и деловитости можно было сразу же определить, что Эстер понимала, какую ответственную работу она выполняет.
Вторая дочь Сади и следующие за ней по возрасту десятилетние близнецы Альфред и Юлия ходили в школу. Только маленькая Минни, всеобщий баловень и любимица, целый день была дома и с радостью пользовалась предоставленной свободой. Повсюду можно было заметить следы ее присутствия. Девочка неожиданно появлялась именно там, где ее меньше всего ожидали и где она меньше всего была нужна. Как бы ни была сердита Эстер, даже в самые напряженные моменты, она обращалась с малышкой ласково. Мать Минни, старшая сестра Эстер, уже несколько лет покоилась в сырой земле. Перед смертью она завещала крохотную дочурку убитой горем матери, госпоже Рид, и младшим сестрам. Таким образом, Минни, окруженная заботой и лаской, воспитывалась на правах младшей, любимой всеми, сестренки.
Жаркое солнце мало — помалу склонялось к западу. Его косые лучи скользили по стенам, обеденному столу, стульям. Эстер торопливо задернула шторы и, время от времени поглядывая на часы, делала последние приготовления к ужину. Все в доме привыкли к ее точности, и поэтому она спешила, чтобы минута в минуту подать знак, что ужин на столе.
Эстер неутомимо бегала из кладовой в кухню, к длинному столу и обратно, аккуратно расставляя тарелки, раскладывая ложки, вилки, хлеб. В ее проворных руках работа спорилась. Однако, несмотря на все старания, сегодня Эстер не успевала к назначенному времени, и это выводило ее из терпения.
— Оставь утюг, Маргарита, и помоги мне, обратилась она к служанке. Иначе я не успею приготовить ужин вовремя! — голос ее звучал резко и нетерпеливо.
— Я и так тороплюсь, — рассеянно ответила Маргарита, продолжая утюжить, — но перегладить такую кучу белья в один момент я просто не в состоянии.
— Ну, ладно, помолчи лучше! От того, что ты говоришь, дело не идет скорее, — раздраженно проговорила Эстер.
Она увидела, как Минни прошмыгнула в кладовую и запустила руку в банку с изюмом.
— Нет, миленькая, не трогай! Это не для тебя! — ласково остановила она любимицу.
В это время дверь приоткрылась, и в кухню заглянула Сади:
— Добрый вечер, Эстер! Как твои дела? — По лицу Сади было видно, что ей больше нравится просто поговорить и посмеяться, чем заниматься серьезными делами.
Увидев испачканное розовое платье и изрядно помятый белый фартук, Эстер с трудом подавила возмущение и, вместо приветствия, недовольно воскликнула:
— Наконец-то ты пришла! Значит, занятия кончились?
— Конечно! — все также беззаботно ответила Сади. — Мы уже успели побывать на речке!
— Тогда помоги мне накрыть на стол, а то я не успеваю! Порежь мясо и вот этот пирог и разложи по тарелкам.
Лицо Сади сделалось серьезным:
— Эстер, милая, я бы с удовольствием помогла тебе, но на улице меня ждет Флоренса Вэн... К тому же господин Гаммонд обещал нам помочь решить задачу по математике, если я сразу же приду на веранду. Ты же знаешь, что у него редко бывает свободная минута, и я не хочу ее пропустить.
— Неужели господин Гаммонд не может сделать это после ужина? — возмутилась Эстер.
Вдобавок ко всему она увидела в кладовой близнецов, которых почему — то тоже тянуло к банке с изюмом. Пока Эстер разговаривала, они воспользовались моментом и по очереди запускали руку а банку, отправляя содержимое в рот. Тут ее терпение лопнуло. Поток горьких слов выплеснулся наружу:
— Отойдите сейчас же от этой банки! Альфред, Юлия! Ступайте в детскую! Сади, возьми с собой малышку, она мне мешает! Может быть, ты хоть это в состоянии сделать?!
— Посмотрите, какая она сердитая! — беззлобно проговорила Сади.
А Минни испуганными и удивленными глазами смотрела на возбужденную Эстер. Девочка еще никогда не видела ее такой злой и недовольной.
— Пойдем со мной, моя маленькая, пойдем, а то сегодня тетя Эсси не в настроении!
Минни не надо было долго уговаривать: она с радостью побежала с Сади.
Слова сестры сильно задели Эстер, увеличивая тяжесть на сердце. И все же она продолжала сновать по кухне, стараясь подавить раздражение. Эстер снова обратилась за помощью к служанке:
— Маргарита, оставь свою работу! Принеси холодной воды и наполни графины!
...Настенные часы в столовой пробили шесть раз, и вслед за ударами прозвенел колокольчик, оповещая об ужине. Через несколько минут за длинным столом стало тесно.
Семья Рид пускала квартирантов и за счет этого жила. У них снимали комнаты две учительницы: мисс Мольтен и мисс Бруклей, господин Гаммонд — заведующий школой, господин Голланд с женой и их приказчик господин Арнет, доктор Ван — Анден.
После короткой молитвы за столом завязалась оживленная беседа.
— Ну и жаркий сегодня выдался денек! — заметил господин Голланд. — И когда только спадет жара?
—Да, прямо сил никаких нет, — поддержала его жена, госпожа Голланд. — Целый день я искала прохладное местечко, чтобы отдохнуть, но напрасно!
Слушая их, Эстер скривила губы в насмешке и подумала: "Что сказала бы эта дама, если бы ей пришлось провести целый день на кухне, возле горячей плиты?"
— У Эстер сегодня такие красные щеки! — улыбнулась мисс Бруклей. Даже интересно, чем можно заниматься, чтобы иметь такой вид?
— По крайней мере, я не искала прохладного местечка, — сухо ответила Эстер, еле сдерживаясь, чтобы не нагрубить.
— Да... Иногда и в январе трудно сохранить низкую температуру, — сказал доктор Ван — Анден, задумчиво взглянув на Эстер.
Эстер поняла, на что он намекнул, и от этого щеки ее запылали еще сильнее. Тут в разговор вмешалась Минни.
—Тетя Сади сказала, что тетя Эсси сегодня не в настроении!
Все дружно рассмеялись над простотой малышки, а добродушная Сади поспешила на выручку старшей сестры.
— Ох, и болтушка ты, Минни! Разве можно повторять все то, что говорят старшие, а особенно тетя Сади? Она обычно говорит глупости. К тому же ты маленькая ябеда!
Эстер казалось, что ужин тянется ужасно долго. Но вот и последний квартирант встал из — за стола. Она поспешно заварила чай для больной матери, которая через несколько минут вошла в столовую в сопровождении близнецов. Сади крутилась возле нее, заглядывая в лицо, и без умолку говорила:
— Мамочка! Тебе уже лучше? Я целый день думала о тебе и сильно переживала!
— Да, мне немного лучше, через силу улыбнулась госпожа Рид, чтобы не расстраивать детей. — Эстер, ты выглядишь такой усталой. У тебя еще много работы?
— Я не успела почистить лампы и заменить постель. Еще надо привести в порядок платье Сади и кое что приготовить к завтраку, отозвалась она, перемывая посуду.
— Так пусть же Маргарита поможет тебе!
— Она гладит белье.
— Хорошо, что у меня не так часто бывают эти приступы мигрени. Иначе ты совсем измучилась бы... Госпожа Рид тяжело вздохнула. Сади, ты пойдешь сегодня на вечер?
— Да, мамочка! Мне доверили очень ответственную часть, и я должна быть обязательно. Эстер, оставь, пожалуйста, свою работу и это противное платье, пойдем со мной!
— Завтра, когда оно тебе понадобится, ты будешь совсем по — другому говорить! Нет, Сади, я не пойду, — неохотно отказалась Эстер.
Наконец-то окончился этот тяжелый и длинный день. Как она устала! Каждый нерв, каждая жилка в теле, казалось, дрожали от переутомления. Эстер ушла к себе в комнату и уселась на любимом месте: в кресле у раскрытого окна. С улицы доносились тихие голоса жильцов, отдыхающих после дневного зноя.
Невольно в сердце Эстер поднялась горькая зависть. Она завидовала их легкой, свободной жизни. Завидовала госпоже Голланд, что она может носить такие красивые украшения из лент и кружев. Завидовала Сади, которая беззаботно ходила в школу и даже на школьные вечера. Почему мать тратит столько денег на ее образование? Самой же Эстер пришлось рано проститься с учебой: надо было помогать матери.
На улице стало прохладнее. С реки подул легкий свежий ветерок. Веселые голоса и смех квартирантов все яснее долетали до нее. Эстер от обиды расплакалась. "Что они знают о тяжести жизни?! — с горечью думала она. — Вот я..."
В восемнадцать лет вряд ли кто из ее ровесников имел такие заботы. Как надоели ей эти постоянные уборки в доме, приготовление пищи для квартирантов, чистка ламп и бесконечная суета с утра до позднего вечера! У нее почти никогда не было свободного времени, чтобы почитать или заняться чем — нибудь для себя.
"Сади сказала, что я сердитая... И она права! Разве мыслимо при такой нагрузке быть веселой и жизнерадостной, приветливой и ласковой ко всем? — оправдывалась Эстер. — О, если бы в моей жизни наступила хоть какая — нибудь перемена!.." — снова и снова повторяла она в сердце, вытирая катившиеся слезы.
Неужели это на самом деле так? Неужели у нее не было ничего, за что она могла благодарить Бога?
Ведь все те люди, которым она завидовала, ничего не знают о Христе! А она? Разве забыла, что она дитя Божье? Неужели изменился Иисус и не в силах помочь ей радостно нести тяжесть повседневных забот?
Но Эстер не думала об этом. До чего же крепко спала ее душа! Она никогда не задумывалась над тем, что никто из собравшихся внизу не знает Иисуса Христа, как своего личного Спасителя. Эстер считала себя христианкой. По воскресеньям она регулярно ходила на собрание, изредка читала Библию, молилась перед сном. Вот и все...
Еще ни разу не говорила Эстер об Иисусе своей младшей сестре, вместе с которой спала в одной комнате. Как часто она брала на колени маленькую Минни и рассказывала ей сказки и ни разу не сказала про Спасителя Христа!
Почему же спала Эстер? Почему ее светильник не горел, а еле — еле тлел, распространяя вокруг себя едкий дым преткновения? Несбыточным и нереальным было для нее живое общение с Богом. Да, Эстер только носила имя христианки.
