Ор. Название: Ester Ried: Asleep and Awake (Pansy)Перевод с английского: N/A
© Фриденсштимме 1990
Серия: По Следам Веры 10
Глава: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 - 20 - 21 - 22 - 23 - 24 - 25 - 26 - 27
СТРАННАЯ ХРИСТИАНКА
— Абби, — обратилась Эстер к сестре, которай сидела возле открытого шкафа и укладывала множество различных воротничков, манжет, платочков и лент, знаешь, ты самая странная девушка какую я когда-либо встречала!
— Вот как! В чем же моя странность?
— Ты не такая, как другие! — Эстер присела возле нее, держа в руках кружева, из которых она что-то мастерила. — Даже твои воротнички говорят об этом!
— Странная? — Я как раз хотела поговорить с тобой на эту тему. Мне часто говорят так, но никто не хочет объяснить, в чем именно заключается моя странность. Иногда я просто начинаю бояться: неужели я не такая, как все люди?
— Не принимай так близко к сердцу, — улыбнулась Эстер, ничего плохого под словом "странная" я не подразумеваю.
— Нет, милая, так просто от меня в этот раз не отделаешься! Ты должна мне все объяснить. Мама тоже говорит, что я странная. Но ее замечания в основном связаны с верой в Бога, и это понятно, ведь она неверующая! Я не обращала на ее слова особого внимания. Но на твоем лице я тоже часто видела откровенное удивление. Иногда ты высказывала его словами, называя меня странной. Даже воротнички и носовые платочки удивляют тебя. Объясни мне, пожалуйста, что ты имеешь в виду?
Слова Абби привели Эстер в смущение, а комичный и жалобный тон рассмешил. Она некоторое время молчала. Потом, поборов неловкость, честно высказала свои мысли.
— Откровенно говоря, я нахожу тебя странной как раз в христианской жизни. Я тоже верующая и все же во многом не понимаю тебя. Например, будь у меня столько денег, как у тебя, я, несомненно, покупала бы самые дорогие вещи, от которых ты отказываешься. Не думай, что мое сердце тянется к богатству, я просто люблю красиво одеваться.
— Зачем покупать вещи, которыми ты нисколько не интересуешься?
— Зачем? Ну, просто потому, что... они красивые.
— Разве я одеваюсь плохо и некрасиво?
— Нет, конечно, быстро возразила Эстер, — любуясь скромным, со вкусом сшитым ситцевым платьем. — Значит, ты считаешь, что грех носить дорогие вещи?
— Нет, — мягко ответила Абби, но если люди говорят, что их сердце не привязано к нарядам, а на самом деле не приобретают их потому, что у них нет денег- это самообман. Прости меня, Эстер, но мне кажется, что в данный момент ты неправа.
Эстер вспыхнула, не ожидая такого поворота. Ответ Абби рассердил ее. До сих пор она считала себя честной и совсем не замечала, что обманывалась. После небольшой паузы она вновь продолжила прерванный разговор.
— Абби, это правда, что мама хотела купить тебе то бархатное платье, которое мы видели в магазине?
— Да.
— И ты отказалась от него?
— Да, еле уговорила ее не покупать.
— Разве это не странности?
Этот вопрос Эстер задала с едкой насмешкой. Таким тоном она обычно разговаривала дома, когда была "не в духе".
Абби удивленно посмотрела на нее и, не узнавая сестру, все так же мягко ответила:
— Мне кажется, мы просто не понимаем друг друга... Знаешь, Эстер, оно стоит около семисот долларов. Могу ли я, как христианка, носить такое дорогое платье в то время, когда многие из моих знакомых остро нуждаются в простой одежде? Подумай об этом, и ты не станешь упрекать меня.
— Но ведь тетя Эллен так сильно хочет купить его для тебя!
По лицу Абби скользнула еле заметная тень печали.
— Мама думает, что она вправе распоряжаться деньгами, как своей собственностью. Она же не знает того, что мы с тобой знаем! А мы куплены дорогой ценой и принадлежим Христу, поэтому у нас нет ничего своего. Придет время, когда надо будет дать отчет Богу за свои поступки. Скажи, разве христиане могут так беспечно выбрасывать деньги на ветер?
— Неужели, собираясь что-нибудь купить, ты молишься и советуешься с Богом?
— Обязательно, — ответила Абби и снова удивленно посмотрела на сестру.
— Разве надо молиться, покупая носовые платочки? Это уж чересчур! Думаю, не стоит утруждать Бога такими мелочами...
— Даже покупка платочков, пуговиц и разной мелочи должна быть вопросом совести. Если бы ты знала, сколько стойкости мне нужно было проявить при покупке приданного! Думаю, что все вопросы, пусть даже самые незначительные, которые касаются меня, всегда немаловажны для моего Господа. И я все-все рассказываю Ему.
— Значит, ты при любой покупке рассуждаешь, можно тебе это брать или нет?
— Да. По крайней мере, стараюсь понять, нравится ли это Иисусу и как Он поступил бы на моем месте.
— В таком случае, я не вижу никакой пользы в богатстве, — заявила Эстер.
— В чем же ты еще видишь мою странность? — допытывалась Абби.
— Во всем, — с растущим нетерпением продолжала она. Например, я очень удивилась, что ты вчера вечером отказалась пойти на концерт.
— Как я могла пропустить молитвенное собрание и пойти на концерт?
— Ну и что же. Молитвенное собрание бывает каждую неделю, а знаменитая певица не так уж часто. Ведь своим отказом ты огорчила отца и этим самым не почитаешь родителей, — возмущалась Эстер. Ей вообще были непонятны поступки сестры.
— Если бы папа вспомнил о собрании, то он ни за что не купил бы билеты. Он учил меня всегда поступать по совести и терпеть не может, когда люди лицемерят.
— Неужели ты считаешь небрежностью пропустить собрание?
В ответ Абби вдруг рассмеялась и сказала:
— Эстер, из тебя никогда не получится хороший следователь: ты так часто отклоняешься от сути дела. Оказывается, — добавила она уже серьезно, — тебя больше интересует концерт, чем молитвенное собрание? Знаешь, в таком большом городе, как в Нью-Йорке, очень часто бывают различные концерты и выступления, так что, если их посещать, то и в церковь некогда будет ходить. Я твердо решила не пропускать собрания. Конечно, бывают такие случаи, что нет возможности быть в общении, но только не из-за концерта!
— Думаю, не стоит быть такой серьезной и строгой в этих вопросах. Своим поведением мы часто только отталкиваем людей от веры в Бога.
От этих слов радость на лице Абби погасла. Ей стало жалко Эстер.
— Я не понимаю тебя, — печально произнесла она, продолжая разговор. — Что ты имеешь в виду, упрекая в строгости? Я всегда с нетерпением жду собрания и радуюсь общению со Христом и с друзьями.
— Ах, я совсем упустила из виду! — насмешливо бросила Эстер. Ведь господина Фостера не будет на концерте, а на собрание он обязательно придет! Да, есть немалые причины радоваться общению!
Густая краска стыда, смешанного с болью, покрыла лицо Абби, и она на мгновение оцепенела.
— Значит, я слишком много думаю об удовлетворении собственных желаний? — произнесла она дрожащим от волнения голосом. На глазах появились непрошенные слезинки.
С какой радостью Эстер взяла бы свои слова назад! Ведь все это она говорила потому, что завидовала Абби. К тому же, совесть постоянно обличала, указывая на явную разницу между собственной жизнью и жизнью подруги.
Эстер не понимала, каким образом Абби, дочь одного из самых зажиточных торговцев Нью-Йорка, среди богатства и множества искушений могла сохранить горячую любовь к Богу и общению с народом Его. И было это не показное, наигранное чувство, нет! Абби была действительно счастлива! Она жила так, как говорила, как думала, как учило ее Слово Божье. Эстер видела, что у сестры сотни таких испытаний и искушений, каких она не вынесла бы ни за что, в то время, как Абби одерживала над ними победу. Ей приходилось переносить постоянные придирки и колкие замечания матери, о которых Эстер не имела никакого понятия. Она только теперь начала понимать, что жизнь в богатстве и роскоши не делает путь христианина легче и приятней. Наоборот, богатство ставит перед искренней душой массу самых различных искушений, которых нет в тихой деревенской жизни. Таким образом, мнение, что Абби легче быть христианкой из-за богатства родителей, рассеялось, как туман. Чем больше думала Эстер об этом, тем настойчивее в ее сознании возникал вопрос: "Что делает Абби счастливой? Какая сила удерживает ее на узком пути следования за Иисусом?" И сколько бы она ни думала, ей оставалось признаться, что только горячая любовь к Господу, живая вера в Него делали жизнь Абби красивой и привлекательной.
Эстер была настолько растревожена этими мыслями, что ей никак не удавалось успокоить себя оправданиями. Душа болела, и совесть беспокойно ставила перед ней серьезные вопросы, которые приводили в смущение и, более того, портили настроение. Поэтому она сильно обидела Абби несправедливыми замечаниями. Теперь Эстер хотелось, чтобы сестра в ответ ей вспылила и отплатила едким словом. Но Абби, вместо того, чтобы в порыве гнева уйти из комнаты, хлопнув дверью, продолжала спокойно сидеть с выражением полного недоумения и смущения. Эстер мучилась, не зная, что сказать. Жизнь Абби была для нее бесконечным упреком. И неизвестно, чем кончился бы этот разговор...
Вдруг внизу послышалось громкое хлопанье дверей, быстрые твердые шаги, донесся незнакомый, глухой голос. Абби вскочила и, отбросив в сторону рукоделие, выбежала из комнаты с громким криком:
— Ральф! Ральф приехал!
