Ор. Название: The Tanglewood’s Secret (Patricia St. John)
Перевод с английского: N/A
© Фриденсштимме 1993
Серия: По Следам Веры 6
Глава: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 - 20
ВЫЛАЗКА ПРИ ЛУНЕ
В течение нескольких последующих недель мы навещали Терри очень часто. Я думаю, что именно наши посещения поддерживали его жизнь в те долгие, мрачные дни. Мы отдавали Терри все свои сладости, приносили яблоки, а Филипп подарил все книги по природоведению. Хотя мы по-прежнему ощущали на себе неприязненный взгляд его матери, а Терри ни разу не поблагодарил нас, слабый румянец на его обычно бледных щеках и радость в глазах были для нас лучшей наградой.
Тете Маргарет мы подробно рассказывали о состоянии Терри, и она иногда передавала ему гостинцы.
Наши взаимоотношения с тетей совершенно изменились: я больше не увиливала от работы и старалась всегда помогать ей. Спустя некоторое время я поняла, что домашняя работа может стать очень интересной, если выполнять ее охотно и добросовестно. Тетя ни словом не обмолвилась о перемене, происшедшей во мне, но я видела, что она довольна мной. Мы охотно разговаривали на разные темы и даже делились своими тайнами.
Дядя Питер тоже не остался равнодушным к Терри. Он не раз отправлялся с лестницей в сад и снимал для него самые большие красные яблоки. Размером они были с крупный грейпфрут, а если натереть их до блеска, то можно было смотреться, как в зеркало. Терри всегда радовался нашему приходу и яблокам, которые понравились даже его маме.
— Это у вас в саду растут такие? — спросила она, когда в очередной раз мы вложили яблоко-великан в исхудалые руки Терри.
За все это время мать Терри впервые заговорила с нами.
— Да, — смущенно улыбнулась я. — У нас много яблонь. Скоро будут снимать урожай, и тогда мы принесем больше яблок.
Мать Терри, как всегда, пробормотала что-то непонятное и ушла. Но все же нам было приятно, что наконец-то она вступила в разговор.
Лето в этом году выдалось жаркое, и вечером в наших комнатах было очень душно. Обычно мы открывали окна и долго лежали, прислушиваясь к ночным звукам, пока, наконец . ночная прохлада наполняла комнату, и мы засыпали.
Как-то раз вечером я на цыпочках прокралась в комнату Филиппа и увидела, что он сидит на подоконнике распахнутого окна. Я села рядом.
— Руфь, почему ты не спишь?
— Не могу уснуть...
— Смотри, во-о-он из-за той ели выглядывает луна! — восторженно прошептал Филипп, и мы, затаив дыхание, наблюдали, как она плавно поднималась над деревьями. Казалось, луна запуталась в темных ветвях, но скоро освободится и зальет весь мир своим мягким, серебристым светом, — Фил, ты когда-нибудь был в горах ночью?
— Нет. А что?
— Давай, сходим сегодня! Пролезем через дыру в заборе... Нас никто не увидит. Пойдем, Фил! ?
Филипп колебался.
— Тебе не кажется, что мы поступим очень плохо? Мы ведь решили вести себя как можно лучше!
— А что в этом плохого? Мы просто полюбуемся природой, понаслаждаемся тишиной леса... Разве это непослушание? Во-первых, мы не делаем никакого зла, а во-вторых, тетя Маргарет никогда не говорила нам, что ночью нельзя выходить на улицу и смотреть на луну.
Филипп минуту-другую обдумывал мои доводы. Должно быть, они показались ему достаточно разумными, потому что он тихо спросил:
— Нам надо переодеться?
— Я просто накину плащ, — быстро придумала я. — А ты... переоденься и тоже возьми плащ.
Сказано — сделано. Через несколько минут мы тихонько спустились вниз и на цыпочках подошли к парадной двери. Филипп чуть слышно повернул ключ — дверь заскрипела, и мы застыли в испуге. Но тетя и дядя, должно быть, крепко спали и ничего не слышали. Мы бесшумно прикрыли за собой дверь, вышли на свежий воздух и огляделись. Небо с миллионами звезд казалось далеким и торжественным. Мы взялись за руки и осторожно стали пробираться через сад к нашему перелазу. Темные ветви и тени деревьев фантастически переплетались, образуя что-то неведомое, страшное и угрожающее. Мне уже хотелось вернуться домой, но Филипп решительно шел вперед, не выпуская мою руку. Мы пролезли через дыру и стали подниматься по каменистой тропе. Миновали башню, на которой находились большие часы, и вскоре оказались на высокой скале.
Как здесь было прекрасно! Казалось, весь мир, облитый лунным светом, лежал у наших ног.
— Пойдем еще дальше! — предложил Филипп, увлекая меня за собой.
Мы взбирались молча, пока не достигли вершины северного холма и остановились возле небольшой пирамиды из камней, обозначающей самую высокую точку. Несмотря на глубокую ночь, мы увидели перед собой захватывающую картину: внизу угадывались темные очертания башни, дальше простирались долины с крапинками огней, а далекое озеро сверкало под луной, как сказочное.
Дольше всего мы смотрели в необъятную глубину ночного неба с мириадами звезд. Одни ярко сияли, а другие слабо мерцали в ровном свете луны. Мы были покорены величественным мирозданием, раскинувшимся над нами.
— Надо возвращаться, Руфь, — опомнился Филипп. — Уже очень поздно!
Мы не чувствовали усталости и весь обратный путь с легкостью горных коз, перепрыгивая через камни, громко пели, не опасаясь, что нас кто-нибудь услышит. И только возле перелаза я вдруг почувствовала сильную усталость.
— Фил, я так хочу спать...
— Я тоже. Мы уже почти дома. Самое главное — незаметно пробраться наверх. Будет ужасно, если нас заметит тетя!
Мы вошли в сад. Вдруг Филипп замер на месте и до боли сжал мою руку. Я посмотрела вперед и, оцепенев от страха, едва удержалась, чтобы не закричать.
