Ор. Название: Where the River Begins (Patricia St. John)
Перевод с английского: N/A
© Фриденсштимме 1994
Серия: По Следам Веры 11
Глава: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15
ИСТОЧНИК
Теперь Фрэнсис стал очень внимательно следить при чтении по вечерам. И поскольку это была интересная история, он много запомнил. Он узнал, как умер Иисус в страстную пятницу, потому что Он любил людей и принял наказание за их грехи на Себя. Фрэнсис также узнал, что Христос воскрес в Пасхальное утро и живет до сих пор, любя всех. Потом они читали истории про жизнь Иисуса Христа на земле. Как Он из любви к людям исцелял больных, помогал нуждающимся. Фрэнсис теперь только и слышал: любовь, любовь, любовь.
Все это было хорошо и приятно, но в нем самом это все не вызывало никаких изменений. Он так же продолжал бросать камни в уток и делал все возможное, чтобы досадить Кейт. Если никто не видел, он просто брал себе что-нибудь вкусненькое в кладовке и шел к реке. Истории же, которые он рассказывал, были не самыми правдивыми.
Все говорили, что маме лучше, и он полагал, что скоро они опять вернутся домой. Он очень хотел видеть маму, но домой он не хотел. Там же опять начнется все с самого начала. Опять появятся отец и Глория, опять Венди начнет ссорится, и Тик опять будет тут как тут, чтобы расправиться с ним. Казалось, что этому не будет конца.
Пасхальные каникулы проходили очень быстро. Дни были заполнены различными делами. Фрэнсис, Мартин и Крис помогали на ферме, а в свободное время развлекались катанием на лодке. Они построили на острове шалаш, удили там рыбу и искали птичьи гнезда. Фрэнсису нравилось все, но по-настоящему счастлив он был только на реке. Он не смог бы объяснить, почему он так любит реку. Может быть, потому, что его первое приключение было связано с рекой? Может, потому что река вынесла его к ногам дяди Джона? Фрэнсис целиком был поглощен мыслью о ее источнике. Иногда он представлял себе, как пройдет высоко в горы вверх по реке, где из земли пробиваются первые серебристые струи. Когда он подрастет, первое, что он сделает, это пойдет вдоль реки и проследит ее путь до самого устья.
До конца пасхальных каникул оставалось три дня. Кейт радовалась, а Мартин ворчал, что надо возвращаться в школу. Вечером после молитвы дядя Джон сделал объявление.
— Завтра нам предстоит очень многое сделать во дворе, — сказал он. — Скосить траву на лужайке, прополоть цветы на клумбах и развести удобрения. Если мы завтра все хорошенько поработаем, то послезавтра мы можем устроить себе выходной. Фрэнсис, Мартин и Крис могут поехать со мной на скотный рынок. Тогда мама отдохнет дома без нас. Кейт, если ты хочешь, то можешь поехать с нами.
— Завтра я помогу, а в четверг мне надо дописать до конца сочинение, — сказала Кейт, у которой было очень развито чувство ответственности.
— Весь дом будет в твоем распоряжении, — сказала мать, — у меня есть кое-какие дела в городе.
— Прекрасно! — обрадовалась Кейт, — я охотно бываю дома одна. Тогда, по крайней мере, в доме тишина. — И она многозначительно посмотрела на Фрэнсиса, который отстукивал на пианино "Чижи- ка-пыжика".
Они еще никогда не ссорились с Кейт по-настоящему, так как для Фрэнсиса она была почти взрослой. Но она как-то высказала ему, что о нем думает, и Фрэнсис не собирался забывать обиду. В один прекрасный день он ей отомстит! Он поднялся к себе наверх и захлопнул за собой дверь. У Фрэнсиса совсем не было желания завтра целый день работать. Но наверняка Кейт не выпустит его из своего поля зрения и налетит на него, если он будет отлынивать. Такая перспектива совсем ему не улыбалась. Он не слуга и будет протестовать против всего, что ему не подходит. Может, он вообще завтра займется чем-нибудь другим.
Фрэнсис уснул с мыслями о мщении к ненавистной Кейт. Ему снился удивительный сон, будто он бежит вдоль берега реки к источнику, но русло реки сухое и берега совсем высохшие, как пустыня, которую он видел на карте в учебнике по географии. Потом он увидел ручеек, падающий по камням с горы. И куда бы ни попадала вода — всюду появлялась жизнь и красота, из земли пробивалась зелень и цветы. "Поток воды живой", — сказал он сам себе и проснулся. Солнечный свет струился в окно, и на улице прокуковала первая кукушка. "Поток воды живой", — повторил Фрэнсис громко и подумал, где бы он мог раньше слышать эти слова. Наверное, в церкви, решил он.
Фрэнсис поспешно соскочил с кровати, ощущая солнечное тепло на своем теле. Он совсем не собирался быть непослушным, но сон навел его на интересную идею. Скоро опять начнутся в школе занятия, а ему так нужен хотя бы один свободный день, когда он может делать все что хочет.
Дядя Джон вставал рано, но Фрэнсис встал сегодня еще раньше. Может, он сумеет выбраться незамеченным. Он сунул себе в карман пару кусков хлеба с колбасой и оставил на столе записку следующего содержания: "Я уехал. Я вернусь. С любовью, Фрэнсис".
Он вывел свой велосипед из гаража, и когда деревья скрыли его из вида, облегченно вздохнул. Фрэнсис собирался ехать вдоль реки, держась как можно ближе ее берегов. Он понимал, что до самого устья в горах на велосипеде ему не добраться, но он хотел ехать как можно дальше. На горизонте были видны еще несколько лесистых холмов. Дорога, по которой он ехал, была окаймлена живой изгородью, и скоро Фрэнсис установил, что невозможно одновременно ехать по дороге и держаться поближе к реке. Он уже совсем потерял из поля зрения реку. Поэтому, достигнув ближайшей деревни, Фрэнсис попросил добродушного заправщика разрешить оставить у него велосипед на хранение. Человек был очень приветлив и показал кратчайший путь до реки. Он даже подарил Фрэнсису пакетик картофельных чипсов. Фрэнсис радостно побежал прямо через лютики. Чувство свободы, солнечный свет, пение птиц, доброта этого незнакомого человека и, вдобавок ко всему, чипсы придавали особую прелесть этому апрельскому утру, которое он будет помнить всю оставшуюся жизнь.
Даже пешком было не всегда легко следовать за изгибами реки. Иногда он шел по тропинке, а иногда ему приходилось пробираться сквозь живую изгородь, через колючую проволоку или бежать краем пшеничного поля. Он прошагал уже несколько миль. Утренние тени заметно укоротились, и день становился все жарче. Но река, похоже, не становилась уже.
Каждый шаг приносил новые неожиданности. Он вошел в лес, где было темно и пахло ландышами. Фрэнсис сел на траву и съел свой завтрак, наблюдая сквозь перистую листву прибрежного лозняка за солнечными бликами на воде. Потом он увидел, как зимородок, выскочив из ямки, понесся по поверхности воды. В другом месте семья диких кроликов усердно занималась мытьем своих ушей. Ни разу Фрэнсис не ощутил себя одиноким. Журчание и бульканье реки, блеяние овец и ягнят были достаточным обществом. Он потерял счет времени и мог бы бесконечно долго идти вперед, строя по дороге планы, как досадить Кейт, или просто думая о реке...
— Поток воды живой, — бормотал он про себя. — Источник прекрасной реки.
В полдень стало жарко. Чем дальше он шел, тем холмистее становилась местность. Фрэнсис заметил, что скоро начнутся горы. "Далеко, далеко в горах", — вспомнились ему слова тети Алисой. Может, он уже добрался туда? Река стала вроде уже, но он не знал, что она сейчас намного глубже.
И тут, обогнув край какой-то полянки, он увидел его: маленький ручей с чистой прозрачной водой, протекая по гладким камням, впадал в реку! По обе стороны ручья, русло которого проходило по маленькой долинке, росли незабудки и лютики. Фрэнсис посмотрел на верх горы. Может, он найдет источник там, в горах, если последует по пути ручья.
Он перекинул свои сандалии через плечо и стал пробираться по ручью вверх в горы.
Это было совсем нелегко, иногда гора шла довольно круто, и ручеек падал тогда сотнями маленьких водопадов вниз в долину. Иногда ему приходилось даже подтягиваться, хватаясь за кусты или пучки травы, а иногда земля выравнивалась в покрытое узорчатыми папоротниками поле. Река протекала там внизу, изгибаясь и играя искрящейся лентой между плакучими ивами и ольхами, и исчезала за следующей грядой гор. Чтобы исследовать основной источник, ему придется подождать пока он вырастет, но этот, этот был вполне достижим. Фрэнсису надо только добраться до вершины. Он уже был почти у цели. Он поднялся до отлого поднимающегося луга, казавшимся ему зеленее, чем все другие, виденные им раньше. По склону прыгали ягнята и мирно паслись овцы, пощипывая вокруг себя траву. Приближалось время стрижки овец, и шерсть у них была белой- белой, как те пушистые облака над вершинами гор. Теперь идти было легко, ручей журча прокладывал свой путь по пастбищу, от дома, стоящего на гребне горы, укрытого в чаще лиственниц.
"Может, человек, живущий в том доме, ухаживает за источником, — подумал Фрэнсис, спеша вперед, — но я сам должен найти его".
Около самого дома он увидел прикопанный каменный желоб, полный воды. А над ним, у самых корней деревьев, был виден булькающий источник с родниковой чистой, как кристалл, водой, вытекающей из вделанной в гору трубы, чтобы можно было наполнить ведра. Папоротники, незабудки и барвинки, что росли вокруг, были выше, сочнее и зеленее тех, которые Фрэнсис когда-либо видел в других местах.
Он сел на невысокую стенку, окружавшую этот источник, погрузил уставшие, покрытые синяками ноги в прохладную воду и огляделся. Лиственницы, незащищенные от ветра, клонились к югу, малиновые кисточки украшали их молодую зелень. Далеко внизу простиралась равнина с пшеничными полями, селениями и шпилями церквей. Фрэнсису был виден почти весь пройденный им путь, и, не представляя сколько сейчас времени, он решил, что без особого труда доберется обратно.
— Эй, ты, бездельник, зачем мутишь мой колодец своими грязными ногами? Вынимай ноги, тебе говорят, пока я не спустил на тебя собаку!
Фрэнсис спрыгнул на землю, и сердитый пастух, увидев какой он маленький, заговорил мягче.
— Откуда ты пришел? Ты не из наших мест. Разве тебя никто не учил, что нельзя мутить родниковую воду? Чтоб я больше этого не видел, что ты это делаешь!
— Простите, — произнес Фрэнсис, с опаской поглядывая на стоявшую рядом и тяжело дышавшую шотландскую овчарку. — Я действительно не знал. Я пришел по ручью от самой реки, а вдоль реки шел от Роклея. Это настоящий источник? И он ваш?
— От Роклея?! — повторил пастух, — это довольно длинный путь для парня твоего возраста. Ты действительно прошел его один?
Фрэнсис кивнул и продолжал:
— Вы нашли этот источник или копали, чтобы найти? Вы увидели бьющую из-под земли воду?
Пастух весело засмеялся. Ему начинал нравиться этот мокрый и перепачканный пацан. Этот ручей был его гордостью и гордостью его отца.
— Ты лучше войди в дом, — сказал он, — моя жена тебе все расскажет. Я занят. Но вот о чем я думаю сейчас: как ты собираешься возвращаться в Роклей? Ведь уже довольно поздно.
— Я оставил велосипед на полдороге, — рассеянно произнес Фрэнсис, — в соседней деревне. Мне только надо добраться туда.
Он последовал за пастухом в кухню, где маленькая, с веселыми глазами женщина как раз готовила чай. На коврике лежал крошечный ягненок. Посетители были редки на этой одинокой вершине, и хозяйка была рада видеть Фрэнсиса.
— Посмотри на него, мать, — сказал пастух подмигивая. — Нашел его, когда он мутил ручей своими грязными ногами. Он пришел по реке из Роклея, и я спрашиваю, как он доберется назад? До захода солнца осталось не более двух часов.
— Почтальон заберет его, — спокойно ответила женщина. — Через полчаса я проведу его до почтового ящика. Грузовик едет прямо в Роклей. Садись, сынок, выпей чашку чая.
Фрэнсис в самом деле проголодался и, не дожидаясь вторичного приглашения, уселся за стол и воздал должное булочкам с чаем. Пастух, наскоро проглотив свой чай, простился с ними.
— Мать расскажет тебе о ручье, — сказал он, — но помни: овцы не пьют мутную воду. Никогда не загрязняй источник. До свидания, сынок.
Фрэнсис уселся на коврик около ягненка и стал расспрашивать женщину об источнике. Он узнал, что много лет тому назад, во время большой засухи, отец пастуха оказался в горах и нашел у края леса извилистую полоску земли с зеленой сочной травой. Он понял, что здесь глубоко под землей есть вода, питающая корни. Он выкопал глубокую яму. Вода была вся замутнена грязью, гнилыми листьями и корешками деревьев, но он прочистил выход и углубил еще немного источник, пока не пошла чистая и прозрачная вода. Потом он построил дом, купил отару овец и привел себе жену, свекровь этой женщины. Муж ее родился здесь же в горах, а она пришла сюда невесткой. Здесь жили также его братья и сестры, но они устроили свою жизнь по-своему.
— А мы с мужем воспитали своих детей здесь, среди овец, и ничего другого нам не нужно, — заключила свой рассказ хозяйка.
— А этот источник когда-нибудь высохнет? Она отрицательно покачала головой.
— Нет, вода идет из глубины. Даже в самое засушливое лето, когда на полях все выгорало, здесь постоянно бил ключ, и наше пастбище постоянно было зеленым. Ну, а теперь, сынок, нам пора идти, чтобы не прозевать почтовый грузовик.
Фрэнсис довольно неохотно простился с источником, с ягненком и с булочками. Вместе с женой пастуха они спустились с другой стороны горы. Главная дорога и почтовый ящик были совсем недалеко. Фрэнсис удивился, увидев длинные тени и ясное вечернее небо. Казалось, утро было так недавно!
— Заглядывай к нам, милый, если когда-нибудь опять будешь в наших краях, — сказала женщина, когда он запрыгивал в машину. — Так приятно было с тобой поговорить. Ты и не заметишь, как окажешься дома.
И действительно, по главной дороге оказалось намного ближе. Его высадили там, где он оставил свой велосипед, и дальше он поехал на велосипеде. Когда он добрался до фермы, солнце уже садилось. Семья очень волновалась. Дяди Джона не было дома: он пошел искать Фрэнсиса. К несчастью, первой его увидела Кейт.
— Тебя расстрелять мало! — выпалила она. — Так напугать маму и папу! Столько времени заставить потерять напрасно! А я нисколечко не волновалась. Я знала, что ты ушел, чтобы только увильнуть от работы. Ты — неблагодарный лентяй!
— Одну минуту, Кейт, — прервала ее появившаяся в сопровождении Мартина и Криса тетя Алисон. — Где ты был, Фрэнсис? Это действительно некрасиво с твоей стороны просто так взять и убежать. Мы все очень о тебе волновались.
Фрэнсис посмотрел на нее. Он провел прекрасный день, но он не собирался говорить об этом в присутствии Кейт. Ничего плохого он не сделал. Позже, когда перестанут на него сердиться, он расскажет тете Алисон об источнике.
Увидев его просветленный, радостный взгляд, она решила оставить мужу возможность объяснить Фрэнсису, что он должен будет завтра остаться дома и сделать свою часть работы. Она хотела все же узнать, где он все-таки был целый день. По крайней мере, он не выглядел так, будто был со своей бандой и полосовал шины.
Время чая кончилось, но тетя Алисой кое-что оставила для него и теперь она сидела рядом с ним, пока он ел. Дядя Джон вернулся и с облегчением вздохнул, увидев Фрэнсиса. Сейчас он был у телят.
— Где ты был целый день, Фрэнсис? — спросила тетя Алисон строго. — Ты должен мне это сказать. С сияющим лицом Фрэнсис повернулся к ней.
— Я нашел источник, — просто сказал он. — Источник не главной реки — он далеко в горах... Я думаю, что туда надо не один день идти. Но там был небольшой приток. И трава, такая зеленая. Я пошел по его руслу прямо в горы, на вершину горы, и нашел там источник, тетя Алисон. Правда, нашел! Он выходит прямо из-под земли, чистый, как стекло, и я опустил в него ноги, а пастух рассердился: нельзя мутить источники. Овцы не будут пить мутную воду. А потом он уже не сердился, а провел меня в свой дом. Там был маленький ягненок. И меня угощали чаем с булочками. Я съел шесть штук!
— Кто угощал, Фрэнсис?
— Жена пастуха. Это его отец нашел этот источник. Он был глубоко под землей, а трава была зеленая, и он вычистил всю грязь и вода забила ключом, чистая-чистая, и с тех пор они там так и живут. Ручей никогда не пересыхает, даже в самую жару, и трава всегда зеленая. А домой я приехал на почтовом грузовике. И тот дядя, где я оставил велосипед, дал мне пакет с чипсами, и еще я видел зимородка и диких кроликов. Ах, я забыл! Я же собрал вам незабудки. Они в корзине на велосипеде и, наверное, уже завяли...
Она улыбнулась и ласково взъерошила его волосы.
— Ты замечательно провел день, Фрэнсис, но в другой раз ты должен спрашивать разрешения. У тебя совсем закрываются глаза, ты почти спишь. Иди спать, милый.
