Перевод с английского: N/A© Фриденсштимме 1990
Серия: По Следам Веры 8
Language:
Описание: ...
Перевод с английского: N/A
© Фриденсштимме 1990
Серия: По Следам Веры 8
Глава: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14
Магдалина
Стоял прекрасный февральский день. Мягкий воздух нес в Италию нежное веяние весны; чувствовалось ее приближение. Холмы, окружающие город Флоренцию, начинали зеленеть под могучим действием солнечных лучей. В эту минуту великое светило постепенно исчезало за горизонтом, оставляя длинный огненный след на старинной церкви св. Марка, но и он, в свою очередь, пропал за последними фиолетовыми тенями заката.
В самом бедном и наиболее населенном квартале этого города цветов разговаривали между собою две женщины, сидя на пороге лавки глиняных изделий. Та, которая помоложе, качала на руках ребенка; другая, пожилая, еще довольно проворно плела местную соломку, предназначенную для выделки шляп.
- А что, тетушка, - спросила младшая, умеряя звук своего сильного голоса, - как у вас обстоит дело там, наверху?
- Сегодня плохо, очень плохо. Мой старик пошел за братьями милосердия, чтобы перенести бедную женщину в больницу. Видишь ли, Тереза, мы совсем не знаем, что с ней делать, а там все-таки будет хороший уход.
- Бедняжка! Она так несчастна! - сочувственно воскликнула молодая женщина. - Но что же будет с ее малюткой?
- А я уж и не знаю, право. Жалко будет видеть ее сиротой так рано. Ведь мать ее долго не протянет, и ребенок останется совсем один на свете, - тихо ответила старшая.
- Святая Мадонна! Сколько горя вокруг нас! - воскликнула молодая женщина, с нежностью смотря на своего грудного ребенка и крепче прижимая его к себе, как бы этим оберегая его от несчастья.
В это время по плитам тротуара раздался звук мерных шагов. Появились восемь человек, закутанных в длинные черные мантии, с опущенными на лица капюшонами. Только глаза сверкали сквозь отверстия, проделанные в материи. С покрытыми черным сукном носилками на плечах они остановились у дверей дома. Высокий худой старик указал им дорогу.
- Здесь, синьоры, - произнес он почтительно, - я сейчас открою вам комнату, уже темнеет.
Обе женщины перекрестились, шепча молитву. Восемь носильщиков вошли в коридор и по двое поднялись по крутой лестнице.
Прежде чем продолжить рассказ, мы объясним в нескольких словах, что такое "Общество милосердия". Это христианское учреждение, основанное благочестивыми людьми во Флоренции, имеющее целью помогать больным и раненным. Определенное число людей составляет товарищество и дежурит по очереди неделю. Кто нуждается в помощи братьев, может позвонить в находящийся около церкви колокол, особый звук которого раздается по всему городу. Братья милосердия спешат на призыв: они ухаживают за больными, дежурят около них или, если это нужно, переносят их в больницу, не получая за свой труд никакого вознаграждения. Говорят, что среди братьев находилось много знатных особ и что сам великий герцог Тосканский в былые времена приходил на призыв колокола. Но продолжим наш рассказ.
В большой комнате на лавке, на жесткой постели лежит женщина. Временами все ее тело содрогается от судорог, исхудалые руки беспомощно падают на постель, из ее уст временами исходил слабый стон. В комнате тихо, и можно подумать, что больная одна, но, присмотревшись получше, вы увидите в углу, около окна, маленькое скорчившееся человеческое существо. Оно спрятало головку в своих приподнятых коленях, так что видны только густые темные волосы. Это маленькая дочь больной женщины. При каждом стоне матери она вздрагивает, не меняя позы.
Вдруг на лестнице раздались шаги; открылась дверь, и вошли братья милосердия. Они поставили носилки на кирпичный пол и подошли к кровати.
При их входе девочка резким движением подняла голову и вскочила на ноги, едва удержавшись, чтобы не вскрикнуть от ужаса, увидев при неясном свете черные призраки, наполнившие их жилище. Но через мгновение она узнала братьев милосердия, которых часто встречала на улицах, и тотчас успокоилась. Ее большие, расширенные от только что пережитого страха глаза наполнились слезами; она сжала свои маленькие ручки и тихим, грустным голосом прошептала несколько раз: "Мама, мамочка!"
Никто не обратил на нее внимания. Осторожно, без суеты переложили эти странные люди женщину на носилки; их движения так нежны, что больная, по-видимому, и не подозревает, что ее переносят в больницу.
Заботливо уложив больную, закутанную в теплые одеяла, на подушки носилок и накинув еще поверх мрачное покрывало, восемь носильщиков дружно подняли ее и осторожно понесли, избегая всякой тряски. Вот они спустились с лестницы и очутились на улице. Их мерные шаги слышались еще несколько минут, постепенно исчезая среди уличного шума. Девочка долго еще глядела сквозь слезы на кровать, очертания которой становились все расплывчатей в наступающей темноте.
- А где же малютка? Где ты ее оставил? - спросила минуту спустя Роза у своего "старика", какова его называла.
- Магда? Разве она была наверху? Я ее не видел, ох и изверг же я! - воскликнул Цечерини (так звали старика), хлопая себя по лбу. - Я пойду за ней. Нельзя же бедняжку оставить на ночь в комнате совсем одну! - И он быстрыми шагами поднялся опять по лестнице.
- Эй, малютка, где ты? - окликнул он ребенка, споткнувшись о порог комнаты, дверь которой все еще оставалась открытой. Не получив ответа, он приблизился на несколько шагов к постели и увидел наконец Магдалину, стоящую на коленях перед пустой кроватью матери.
- Послушай, девочка, что ты тут одна будешь делать? Пойдем со мной. Роза сварила суп на ужин, а я уверен, что ты голодна.
С этими словами старик ласково взял ребенка за руку.
- Дяденька, - спросила Магдалина глухим голосом, - что они сделали с мамой?
- Кто? Братья? Они, милочка, отнесли ее в больницу; там о ней позаботятся, будут ухаживать за ней, пока она не выздоровеет.
- Она непременно выздоровеет, не правда ли, дяденька? - спросила Магда, доверчиво глядя на загорелое лицо Цечерини. Надежда трепетала в ее маленьком озабоченном сердечке. Как можно было отнять у нее последнюю надежду? На это у старика не хватило мужества.
- Да, да, конечно, у нее будут лучшие врачи города, - поспешил он ответить, отворачивая голову от устремленного на него умоляющего взгляда. - Но пойдем же, малышка, не будем заставлять тетю ждать.
Магдалина встала и послушно пошла за ним. Вскоре она уже сидела на лавке в большой квадратной комнате, служившей и спальней, и кухней. На столе перед ней стояло большое блюдо, наполненное ломтиками хлеба, в которое хозяйка вылила кипящее содержимое из котелка, снятого с огня. Это был кипяток, смешанный с несколькими ложками оливкового масла, приправленный луком, с крупными бобами и другими нарезанными овощами. Несмотря на скромность предложенного ей ужина Магда была от него в восторге. Роза поставила перед ней целую порцию этого, так называемого супа, прибавив к нему большой кусок хлеба. По мере того, как она утоляла свой голод горячим супом, ее глаза начинали блестеть, а щеки - покрываться легкой краской.
- Приятно видеть как она ест, - сказала Роза, смотря на девочку, - должно быть, она сильно проголодалась, бедняжка.
Когда ужин окончился, малышка предложила старухе помочь вымыть посуду, что и сделала довольно ловко. Потом, не зная, за что приняться, пошла к Цечерини в лавку, освещенную керосиновой лампой, висевшей на стене.
Там она начала разглядывать покупателей и считать вазы, наполнявшие магазин; но сон все больше овладевал ею, и она, присев в углу, крепко уснула.
Супруги совсем было забыли о присутствии девочки, но, запирая ставни на ночь, они вдруг увидели ее и долго смотрели на нее сочувствующими глазами.
- Может быть, разбудить ее и отослать домой? - шепотом сказал Цечерини. Роза отрицательно покачала головой:
- Она не может спать одна наверху. Ей будет страшно.
- Но ведь у нас нет для нее места. - Пока оставим ее тут; она так славно спит, не будем ее беспокоить. Завтра решим, что делать. - Хозяин дома заберет в уплату квартиры оставшуюся мебель, - сказал вполголоса Цечерини, задувая лампу в лавке, - это бедное дитя очутится на улице... Нельзя же ее бросить.
Роза проговорила глухим голосом:
- Да, да, уж я вижу, что тебе хочется оставить ее у нас, старина, но ведь мы и так тяжело зарабатываем на хлеб; нечего нам еще более утруждать себя... Сам же ты только что сказал, что у нас негде уложить ее спать. - О, за этим дело не станет! - воскликнул добряк. - Ей можно устроить местечко там, где у нас стоят пустые ящики и мешки с углем; я там завтра все вычищу, сделаю ей маисовый матрац и, уверен, что она у нас будет чувствовать себя как маленькая принцесса. Кроме того, ты увидишь, что ребенок будет нам даже полезен. Она научится прислуживать покупателям и выполнять наши поручения, а где хватает хлеба на двоих, там хватит его и на троих.
- Ну, ладно, на первое время так и решим, - согласилась Роза, - потом, если она будет нас стеснять, найдем куда ее поместить.
Сердце у Розы было не жестокое, в этом мы уже убедились по ласковому приему, оказанному девочке, но деньги она любила все же больше, чем ее муж.
В то время, как обсуждалась судьба Магдалины единственно близкими ей теперь людьми, она сладко спала, даже не подозревая, какой важный вопрос решается. Проснувшись на другой день, она, казалось, не удивилась тому, что находится не дома; но она тотчас же попросилась к матери, а Цечерини не согласился ее туда отвести, говоря, что ее не пустят в больницу и что он сам, как только выпадет свободная минутка, пойдет туда и принесет ей известие о матери.
Грустный это был для Магдалины день. Она видела, как была вывезена убогая мебель, и комната, в которой она жила с матерью, была опустошена и вычищена; ей было позволено взять только ее собственное платье и книгу в черном переплете, которую она часто видела в руках больной матери и из которой та ей иногда читала. Хозяин, человек грубый и жестокий, в своих жадных поисках чего-либо ценного, наткнувшись на этот скромный томик и повертев его в своих почерневших от работы руках, резко спросил Магдалину, которая дрожа стояла перед ним:
- Это что такое?
- О сударь, прошу вас, не берите этой книги, это дедушкина книга. Мама так любила ее! Она будет недовольна, если, вернувшись из больницы, не найдет ее. Оставьте ее мне! Она ведь такая старая.
- Это правда, - проворчал хозяин, видя, что никакой выгоды из этого предмета извлечь нельзя. Он с презрением бросил эту невзрачную книгу Магдалине, которая поспешила спрятать ее в ящик, где берегла плохонькую фотографию своего отца, умершего более года тому назад.
Когда после нескольких часов отсутствия Цечерини вернулся домой, он помедлил с ответом на обращенный к нему вопросительный и тревожный взгляд ребенка. Его честное лицо выражало беспокойство и грусть. Магдалина инстинктивно почувствовала, что случилось что-то недоброе.
- Как мама? Ей лучше?
- Нет, крошка, то есть... да, - решился произнести старик, - теперь ей совсем хорошо; она просила тебя быть умницей и не плакать, если ты ее долго не увидишь.
Магдалина удивленно посмотрела на него. В эту минуту к ним подошла Роза.
- Все кончено? - шепотом спросила она. Цечерини утвердительно кивнул головой.
- Царство ей небесное! - сказала старуха крестясь. Ребенок все понял.
- Мама умерла! Я ее никогда уже больше не увижу! О, мама, мама!
Девочка разразилась судорожными рыданиями, которые долго нельзя было унять, несмотря на все старания Цечерини и его жены. Этот вечер прошел в слезах; ничто не могло избавить девочку от отчаяния, охватившего ее душу. Увы, бедняжка мало знала о Боге. В своем горе она забыла, что у нее был на небе Отец; Отец, сердце которого было наполнено сочувствием и любовью к ней.
