Ор. Название: Das Blumenkörbchen (Christoph von Schmid)
Перевод с английского: N/A
© Христианское просвещение 2002
Серия: Семя Веры 1
Глава: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 - 20 - 21 - 22 - 23
ОБЪЯСНЕНИЯ В ТЮРЬМЕ
Судья был в полном недоумении. "Сегодня уже третий день, — думал он, — а мы не продвинулись ни на шаг от первого дня допроса. Если бы я хоть чуточку сомневался в том, что кольцо мог взять кто-то другой, я бы решил, что девочка не виновна. Но обстоятельства свидетельствуют против неё..." Он ещё раз пошёл к графине и рассказал ей всё до мельчайших подробностей, ещё раз опросил Етхен. Он почти целый день сидел над судебным протоколом, обдумывая каждое слово, сказанное Марией на допросе.
Поздно вечером судья приказал привести к себе в кабинет Якова.
— Яков, — начал он, — хоть я и слыву строгим человеком, но вы не можете сказать, что я судил несправедливо. Думаю, вы верите мне. Я не хочу смерти вашей дочери, но показания на следствии свидетельствуют против неё. Она обвиняется в краже и по закону должна умереть. Вот если бы это кольцо нашлось, её бы освободили. Но если она будет продолжать так настойчиво запираться, тогда нельзя будет принять во внимание даже её несовершеннолетие. Вы её отец, поговорите с ней, добейтесь от неё признания. Если же вы этого не сделаете, последует единственный вывод, что вы действовали с нею заодно. Я ещё раз повторяю: если не найдётся кольцо, то вам будет плохо, поговорите с ней!
— Я поговорю с ней, — согласился Яков, — но знаю заранее, что она невиновна. Она не брала кольца и потому не может признаться. Хочу просить вас как о большой милости позволить мне перед смертью увидеть мою дочь. Знаю, что она будет осуждена безвинно.
Тюремный страж молча повёл Якова в камеру к Марии. Войдя, он поставил керосиновую лампу (чашка с едой и кувшин воды были не тронуты), потом вышел и закрыл за собой дверь. Мария лежала лицом к стене и, как видно, спала. Почувствовав чьё-то присутствие, она повернулась и с душераздирающим криком "Па-па!" почти без сознания упала отцу в объятия.
Оба долго не могли вымолвить ни слова. Их слёзы смешались на лицах. Наконец отец стал увещевать дочь, как наставлял его судья.
— Ах, папа, — перебила его Мария, — ты ещё сомневаешься в моей безвинности! О Боже! — рыдала она. — Нет ни одного человека на свете, который поверил бы мне! Даже мой отец! Поверь, папа, ты не воспитал во мне бесчестья!
— Успокойся, милая моя дочь, я верю тебе, — сказал отец. Оба снова замолчали. Отец смотрел на любимое своё дитя. Щёки Марии были бледны, глаза опухли и покраснели от слёз, густые светлые волосы были растрёпаны.
— Бедное дитя, — сказал отец. — Бог возложил на тебя тяжкое страдание, и я боюсь, что самое страшное ещё впереди...
— О папа, — прервала Мария, — обо мне не беспокойся. Но твоя седая голова... О Боже, если я увижу её отрубленную мечом?!
— Моя милая, со мной ничего не сделают, но тебя могут лишить жизни!
— О! — по-детски всплеснула руками Мария. — Если это так, тогда с моего сердца будет снят тяжёлый камень. Успокойся, дорогой папа, я не боюсь смерти, я пойду к моему Богу и увижу там маму. О, как я радуюсь этому!
Эти слова глубоко тронули отца. Он заплакал как ребёнок.
— Ну, слава Богу, что я нашёл тебя в таком состоянии, но как мучительно для старого отца потерять своё единственное утешение и опору в жизни. Господи! Да будет воля Твоя! Ты требуешь от меня большой жертвы, но я согласен отдате её Тебе. Это счастье, дочь моя, умереть невинно от руки палача. Если ты не отравлена грехом, то попадёшь к ангелам на небо. Мир очень злой, даже ангелы падают, а ты идёшь верной тропой к Богу. Не бойся, следуй ею до конца, и ты перейдёшь в благословенную землю рая.
Поток слёз прервал его слова.
— Ещё одно, — добавил отец после паузы. — Етхен свидетельствовала против тебя. Но ты простишь ей, не правда ли? Ты не возьмёшь на небо никакого зла? Здесь, на этой соломе, в этой мрачной тюрьме, с этими цветами и с чистой душой ты счастливее Етхен, которая имеет временные преимущества в этой жизни, но продала за них душу дьяволу. Лучше без вины умереть, чем позорно жить. Прости ей от сердца, как Спаситель прощал врагам. Можешь ли ты это сделать?
Мария ответила утвердительно.
— Теперь, — завершил отец, слыша шаги идущего стража, — я вручаю тебя Господу, и если ты не увидишь больше моего лица, то я скоро пойду за тобой. Этот удар я не перенесу.
Вошёл страж и дал знак отцу выйти. Дочь, не в силах расстаться с отцом, крепко обняла его. Отец освободился из её объятий. Она без чувств упала на солому.
Якова снова повели к судье.
— Перед всемогущим Богом я повторяю, — сказал Яков, входя в комнату судьи и воздевая руки к небу, — она невиновна, дочь моя не воровка!
— Я бы хотел поверить вам, — сказал судья, — но всё свидетельствует против неё, а я должен судить по закону.
