Ор. Название: Christie's Old Organ (O.F. Walton)
Перевод с английского: N/A
© Христианское просвещение 1997
Серия: Семя веры 2
Глава: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14
НОВЫЕ ЗАБОТЫ
Унылый ночлежный дом теперь привлекал Кристи. Каждый вечер он приходил сюда, чтобы услышать мамину песню. Хозяйка заведения стала относиться к нему, как к одному из постоянных жильцов. Иногда она угощала его коркой хлеба, так как заметила, что мальчик голоден, когда приходит ночевать.
Каждый вечер старый Треффи играл на шарманке, а мальчик, тайком пробравшись к двери его комнаты, слушал.
Однажды, когда он, по обыкновению стоя на коленях и приложив ухо к двери шарманщика, слушал, музыка внезапно оборвалась, и Кристи услышал глухой звук, как будто что-то тяжёлое упало на пол. Он подождал минуту, но из комнаты не доносилось ни звука. Тогда он осторожно приподнял щеколду и заглянул внутрь. Огонь почти погас, свечей у старого Треффи не было, но в окно заглядывала луна, и в её тусклом свете мальчик разглядел в темноте фигуру старика, лежащего на полу рядом с упавшей шарманкой. Кристи тихонько подошёл к нему и прикоснулся к его руке. Она была смертельно холодной, и мальчик подумал, что старик умер. Он собрался позвать владелицу ночлежного дома, но Треффи пошевелился и дрожащим голосом спросил:
— Что случилось? Кто здесь?
— Это я, мистер Треффи, — ответил Кристи,только я. Я слушал шарманку, а потом мне показалось, что вы упали, поэтому я вошёл. Вам уже лучше, мистер Треффи?
Старик поднял голову и огляделся. Кристи помог ему подняться и отвёл его к небольшой кровати с соломенным тюфяком.
— Вам лучше, мистер Треффи? — повторил мальчик.
— Да-да, — ответил старик, — только очень холодно. Ночи сейчас прохладные, а я бедный, одинокий старик. Доброй ночи.
Треффи заснул, а Кристи прилёг рядом с ним и тоже закрыл глаза.
Так началась дружба между стариком Треффи и Кристи. Они были оба одиноки, без родных и друзей, и это сблизило их. Присутствие мальчика радовало старика и согревало его душу. Кристи выполнял поручения Треффи, делал уборку в комнате и каждое утро помогал нести шарманку вниз по лестнице, когда старик отправлялся с ней в город. Треффи, в свою очередь, выделил в своей комнатке угол, где мальчик мог спать, и позволял ему греться у огня, пока он играл на своей любимой старой шарманке. Когда бы ни исполнялась песня «Дом. милый дом». Кристи вспоминал о матери и её последних словах перед смертью.
— Мистер Треффи, — обратился он однажды к шарманщику, — где находится «дом, милый дом»?
Треффи окинул взглядом жалкую чердачную комнатку, сырой потолок в потемневших разводах, неровный прогнивший пол и понял, что его жилище нельзя назвать «домом, милым домом».
— Не здесь, Кристи, — ответил он.
— Да, — согласился мальчик и задумчиво добавил: — Я думаю, он находится где-то очень далеко отсюда.
— Пожалуй, — не стал возражать старик, — наверное, где-то есть место лучше этого.
— Моя мама часто говорила о небесах, — неуверенно произнёс мальчик, — интересно, не их ли она имела в виду, говоря о доме?
Однако старый Треффи почти ничего не знал о небесах. Никто не рассказывал ему о небесном доме. В тот день, устало бродя по городу с шарманкой, он часто задумывался над словами Кристи. Очень скоро бедный старик выбился из сил. Холодный ветер пронизывал его до самых костей. Ноги старого шарманщика подкашивались от слабости, и он буквально валился от усталости, когда добрался в свою комнатушку.
Кристи был уже там. Он успел развести огонь, согреть чайник и сделать всё, чтобы порадовать старика. В тот вечер Треффи удивил его: он молчал, о чём-то думал, после чая ни словом не обмолвился о любимой старой шарманке и сразу же после ужина лёг спать.
На следующее утро у него не хватило сил подняться и идти на улицу, и Кристи ухаживал за ним, исполняя все его желания так заботливо, как не всякая жена ухаживала бы за своим мужем.
Так повторялось несколько дней, пока не закончились продукты и деньги.
— Что же делать, Кристи? — грустно спросил старик. — Я не смогу сегодня выйти.
— Вам нельзя выходить на улицу, мистер Треффи, — ответил мальчик. — Я что-нибудь придумаю. Может, мне выйти с шарманкой?
Старик не ответил. Внутри него шла борьба. Может ли он позволить чужому человеку прикоснуться к своей любимой старой шарманке? Ему будет тяжело видеть, как её выносят из дома, в то время как он сам никуда не идёт. Это действительно очень тяжело. Но Кристи осторожный мальчик. Лучше доверить шарманку ему, чем комунибудь другому. Кроме того, нельзя сидеть сложа руки и умирать от голода, когда нет денег. Да, придётся расстаться с шарманкой, но это будет великим испытанием. Ему будет одиноко в тёмной чердачной комнате без Кристи и шарманки. Каким же длинным и скучным покажется этот день!
— Ну что ж, Кристи, можешь взять шарманку завтра, — после долгой паузы ответил старик, — но ты должен быть ОЧЕНЬ внимательным по отношению к ней, мой мальчик, ОЧЕНЬ внимательным.
— Не волнуйтесь, мистер Треффи, — радостно ответил Кристи, — я принесу её домой в целости и сохранности, вот увидите.
Какой замечательный это был день! Кристи поднялся вместе с первым жаворонком, как обычно принято говорить, хотя на много миль вокруг этой унылой улицы не водилось ни одного жаворонка. Всё же он встал намного раньше воробьёв и задолго до того, как проснулись обитатели ночлежного дома, спящие на жёстких скамейках в огромной общей комнате. Осторожно, стараясь не шуметь, мальчик спустился во двор и в предрассветной полутьме устроился на коленях возле крана, чтобы умыться. Он мыл лицо и шею, пока они не онемели от холода. Затем он растёр докрасна окоченевшие руки, пока они не стали цвета вишни, и спрятал их в карманы старенького потёртого пальто, чтобы они отогрелись как следует. Тихонько поднявшись по ступенькам на чердак, он едва слышно приподнял щеколду, боясь разбудить старого Треффи, и вошёл в комнатушку. Здесь он причесал свои непокорные вихры сломанным гребешком и тщательнейшим образом привёл в порядок свою видавшую виды одежду.
Теперь Кристи был готов. Он с нетерпением ждал того часа, когда Треффи откроет глаза и позволит ему идти. Воробьи уже проснулись и чирикали, сидя на карнизе. На востоке занималась заря. В ночлежном доме послышались первые голоса. Постояльцы один за другим, потягиваясь и зевая, выходили на улицу, чтобы вечером вновь вернуться после напряжённого трудового дня. Кристи наблюдал, как они выходили со двора, и его нетерпение росло. Наконец он не выдержал и легонько прикоснулся к руке старика. Удивлённым голосом Треффи спросил:
— Что случилось, мой мальчик? В чём дело?
— Уже утро, мистер Треффи, — ответил Кристи, — вы скоро проснётесь?
Старик повернулся лицом к мальчику и сел.
— Ах, Кристи, какой ты сегодня красивый! — с восхищением сказал Треффи.
Кристи выпрямился и несколько раз прошёлся с важным видом по комнате, чтобы Треффи мог вдоволь им налюбоваться.
— Ну что же, Кристи, ты можешь идти, если хочешь, — сказал Треффи, — но обещай, что ты будешь очень осторожен с шарманкой.
— Конечно, мистер Треффи, — пообещал мальчик, — я буду так же осторожен с шарманкой, как и вы.
— А ты не будешь крутить ручку слишком быстро?
— Нет, мистер Треффи, — ответил Кристи,я буду крутить её с той же скоростью, как и вы.
— Кристи, — продолжал старик, — не вздумай останавливаться и вступать в разговоры с мальчишками на улице. Они иногда бывают очень грубы. Ох, уж эти мальчишки! Бедная старая шарманка чем-то похожа на меня, её песни устарели и вышли из моды, а мальчишки всегда хотят услышать что-нибудь новенькое. Не обращай на них внимания.
— Не буду, мистер Треффи, я буду относиться к ним так, как это делаете вы.
— Ах, да. Всем детям сейчас нравится одна песня, — вспомнил старик, — я, правда, не знаю её точного названия. Кажется, «Маршал Лейзи (Ленивый)» или что-то в этом роде. Я думаю, она названа в честь какого-то военного.
— Вы знаете, что это был за человек? — поинтересовался мальчик.
— Нет, — ответил Треффи. — Я не забиваю голову такими пустяками. Наверное, это был какой-нибудь бездельник, который не хотел выполнять свои обязанности, поэтому про него и сочинили песню, чтобы посмеяться над ним. Надеюсь, он не родился в один год с моей шарманкой.
— Ну, мистер Треффи, я готов, — сказал Кристи, надевая на шею ремень от шарманки. — До свидания.
Кристи с важным видом осторожно спустился по шатким ступенькам и торжественно прошествовал по двору. Ребятишки, игравшие там, окружили его, с восхищением глядя на маленького шарманщика, и пошли вместе с ним гурьбой по улице.
— Сыграй нам, Кристи, — просили они, — сыграй!
Но Кристи решительно покачивал головой и, не останавливаясь, шествовал дальше. Он не огорчился, когда мальчишки, уставшие идти за ним, отстали и вернулись домой. Он чувствовал себя взрослым и с независимым видом продолжал свой путь. Затем он начал играть. Какое это было чудесное мгновение!
Мальчик часто крутил ручку шарманки в одинокой комнатке на чердаке, но теперь совершенно новые чувства охватили его. Прежде лишь старый Треффи слушал его игру. Он, волнуясь, стоял рядом и напоминал:
— Осторожно крути ручку, Кристи, осторожно.
Теперь мимо спешили толпы людей. Иногда кто-то из прохожих на минутку останавливался, и тогда сердце мальчика наполнялось гордостью. Он был уверен, что другой такой шарманки больше нет нигде. Его не волновало, что говорили о «Маршале Лейзи». Кристи знал, что этот маршал ни в какое сравнение не идёт с «Бедной Мэри Энн». При звуках песни «Дом, милый дом» к горлу мальчика подкатывал комок, а на глаза наворачивались слёзы. Бедный ребёнок так сильно любил свою мать, что не мог не думать о ней в этот момент, представляя, как она где-то далеко отсюда поёт эту песню. Ему страстно хотелось узнать, где она сейчас и где находится «дом, милый дом». Он должен постараться как-то выяснить это.
Наконец день подошёл к концу. Упорный труд Кристи был вознаграждён несколькими пенсами, которые он с гордостью потратил по дороге домой, купив на них угощение для старого Треффи. В этот вечер он с большим удовольствием делился со стариком своими впечатлениями и переживаниями. Треффи тепло встретил мальчика, когда тот переступил порог комнатки, хотя трудно сказать, что радовало его больше: возвращение Кристи или возможность вновь увидеть любимую старую шарманку. Он внимательно осмотрел её со всех сторон, убедился, что Кристи не причинил ей никакого вреда, и похвалил его.
Затем, пока Кристи готовил чай, Треффи сыграл все четыре мелодии. Последняя — «Дом, милый дом» — вызвала в нём особую нежность и умиление.
