Перевод с немецкого: N/A
© Миссия Вестник Мира 2001
Серия: По Следам Веры
Глава: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19
НОВАЯ СЕМЬЯ
Приближался вечер. Ганс Петерс не спеша шел вдоль деревни. Около усадьбы Дерксенов он остановился, осматривая двор. Вот и уехали те, с кем он так часто общался. Сколько еще времени придется ему оставаться здесь, в этой так хорошо знакомой деревне? Погруженный в свои мысли, он вдруг увидел Иоганна.
— Иоганн, вы что, еще не уехали?
Мальчик медленно поднялся, со страхом посмотрел на спрашивающего и, узнав Петерса, ответил:
— Все остальные уехали, только меня не захотели взять с собой.
Ганс был добрым человеком. Немного подумав, он предложил:
— Ну, тогда пошли со мной. Побудешь пока у нас, а дальше Бог усмотрит.
Иоганн взялся за протянутую ему руку, и они пошли вместе.
— Мать, я привел Иоганна,— обратился Ганс к жене, переступив порог кухни.— Я нашел его лежащим у колодца Дерксенов. Они его не взяли. Но не может же он оставаться лежать там, у колодца! В конце концов, он не виноват, что так сложилась его судьба. Дай ему что-нибудь поесть,— Затем он повернулся к Иоганну и спросил: — А ты вообще-то кушал сегодня?
— Нет, и ничего не пил,— едва слышно прошептал Иоганн.
Хозяйка быстро приготовила покушать, и Иоганн с аппетитом съел то, что ему было предложено. Чтобы не смущать и без того испуганного ребенка, Петерс с женой вышли в другую комнату и закрыли за собой дверь.
— Мать, мне жаль бедного мальчика,— начал Ганс.— Что ты скажешь, если мы возьмем его?
Не долго думая, она ответила:
— Конечно, не может же он оставаться на улице. Пусть в нашей семье станет на одного мальчика больше.
Через короткое время они снова вышли в кухню, и хозяйка дома спросила:
— Ну, Иоганн, налить тебе еще?
— Нет, я больше не хочу,— отказался он и тихо заплакал.
Фрида присела около него и участливо спросила, что с ним.
— У меня болит голова,— ответил он.
Сердобольная женщина не выдержала и тоже заплакала, представив, как Иоганн стоял у колодца и со слезами смотрел, как уезжают его приемные родители. Ласково она положила руку ему на голову.
— Идем, я приготовлю тебе постель, и ты ляжешь спать. Спи спокойно, а утром тебе будет легче. Теперь ты будешь нашим; мы решили оставить тебя, если тебе у нас понравится. На следующий год мы тоже хотим уехать в Америку, и ты сможешь поехать с нами. Мы тебя здесь не оставим.
Эти теплые слова были бальзамом для израненного сердца Иоганна. Он лег в постель и вскоре мирно заснул.
Фрида занялась своими делами, но через время пошла посмотреть, уснул ли Иоганн. Только она вернулась, как у дверей появилась фрау Дик.
— Добрый вечер! А я думаю: пойду посмотрю, что это у них так много дел сегодня.
— Ну,— протянула хозяйка,— не намного больше, чем обычно. Мой муж вечером привел Иоганна, и так как он целый день ничего не ел, я приготовила ему покушать и уложила в постель.
— О, значит, этот тип у вас?! А мы бы не стали заботиться о нем. Дерксенам следовало бы и дальше держать его у себя.
Для Фриды было мучительно больно слышать эти слова, и она хотела высказать гостье все, что думает о ней и о Зузанне Пеннер, но тут вошел Ганс.
— Ты уложила Иоганна?
— Да, он уже спит.
— А я только что сказала, что не стала бы брать мальчишку,— вмешалась Анна Дик.
Это для Ганса было уже слишком. Он не любил спорить, но всегда говорил то, что думает. Повернувшись к Анне, он резко заметил:
— Конечно, я в этом не сомневаюсь. Да я бы сделал все, что в моих силах, чтобы воспрепятствовать этому, так как тебе и Зузанне вообще не место в деревне. Из-за вас здесь столько споров и ссор!
От этих слов гостья покраснела как рак и не знала, что ответить. Фрида обрадовалась, что ее муж высказал то, что было у нее на сердце.
— Мне кажется, что вся деревня настроена против нас и Пеннеров,— обиженно проговорила Анна,— Как только кто-то поссорится, так сразу виноваты я и фрау Пеннер. Но лучше невинно страдать, чем обвинять других.
— Да, да,— перебил Ганс,— вы обе всегда невиновны. Ваши острые языки натворили немало бед.
Ты и сегодня пришла не просто в гости. Ты видела, что я привел Иоганна, и явилась лишь для того, чтобы уколоть и поиздеваться,— При этих словах он открыл дверь и сказал: — А теперь иди домой и подумай о том, что ты услышала. Мы всегда рады гостям, но для таких, как ты, у нас нет места. Спокойной ночи!
Анна поняла, что надо уходить, и, не сказав ни слова, вышла из дома. С чувством злобы, смешанной со стыдом, она поспешила к своей подруге, где в резких выражениях пересказала, что случилось у Петерсов. Зузанна с удовольствием слушала ее.
Ох, и досталось же Петерсам в их разговоре! Они упрекали их и в высокомерии, и в алчности. Они не верили, что Петерсы действительно возьмут к себе Иоганна, так как судили о них по мере своей испорченности.
Петя сидел как окаменелый в соседней комнате и слышал все, о чем они говорили. Он не мог всего понять, но в своей невинности чувствовал низость обеих женщин, и от этого чувства кровь стыла у него в жилах.
Иоганн хорошо выспался и чувствовал себя лучше, но во время завтрака не мог скрыть своей робости.
— Иоганн,— ободряла его Фрида Петерс,— теперь ты наш мальчик и должен чувствовать себя как дома, потому что отныне это твой дом. Если мы будем живы и здоровы, то на следующий год тоже отправимся в Америку, и тогда ты сможешь поехать с нами.
Иоганн заплакал от радости, что снова обрел мать, которая любит его. Ему требовалось побыть одному, и он побежал в сад. Здесь царил полный мир. На высоких деревьях сидели и звонкими голосами распевали свои песни птички. Солнце щедро заливало светом источающие аромат цветы, над которыми летали бабочки. Все гармонировало с настроением Иоганна, все, казалось, говорило ему: оставайся с нами; здесь, в этой семье, царит мир. Погруженный в свои мысли, он сел под деревом и стал вспоминать прошлое. Вдруг он в страхе поднял глаза: за забором послышались чьи-то голоса. Он тихонько подошел к забору и услышал, как две женщины говорили о переселении.
— Если нам придется переезжать, то я не стала бы волноваться из-за таких олухов, как Иоганн и Петя; я бы просто оставила их здесь. Но люди переживают о них больше, чем о переезде. Посмотрим, будет ли у Петерсов такое же сострадательное сердце и следующей весной, когда они тоже будут переезжать.
Иоганн не мог пошевелиться. Неужели эти женщины все знают? Может, они очень хорошо знают старосту Петерса? Неужели и эта семья оставит его? Не может быть! Разве фрау Петерс не сказала ему сегодня, что теперь он является их мальчиком и на следующий год поедет с ними? Нет, этого не может быть! Они не оставят его!
Тем не менее в сердце Иоганна опять зашевелилось сомнение и сам собою встал вопрос: что делать? Может быть, ему нужно пойти к маме Петерс и спросить ее? Или лучше уйти? Нет, это было бы неверно; разве они не приютили его на ночь и не дали ему поесть? Не находя ответа, он в отчаянии упал на землю и стал молиться: «Господи, пусть они не оттолкнут меня! Мама Дерксен всегда говорила, что Ты поможешь мне...»
Тут подошла Мария Петерс и спросила, что он здесь делает. Плача, он рассказал ей то, что услышал минуту назад. Девочка стала его утешать, называя своим братом.
— Если папа и мама сказали, что ты поедешь с нами, то так оно и будет. Идем к маме, она еще раз скажет тебе это.
Они зашли в дом. Иоганн все больше и больше успокаивался, так как новые родители заверили, что ему нечего бояться и не нужно верить всякой болтовне. Они советовали ему оставаться у них и еще раз сказали, что он обязательно поедет с ними, как и остальные дети.
Иоганн успокоился, и когда другие дети позвали его играть, пошел с ними в соседнюю комнату. Дети стали играть в прятки. Вскоре все было забыто — игра полностью поглотила их.
Вдруг во дворе залаяла собака. Иоганн выглянул в окно и увидел, как какая-то фигура отпрянула в сторону. Он вскрикнул; девочки сразу же выбежали из своих укрытий, в комнату поспешно вошла мать — посмотреть, что случилось. На вопрос, что с ним, Иоганн молча показал на окно. Мария быстро подошла к окну и успела заметить, как какая-то женщина перелезла через забор и исчезла.
— Там кто-то перелез через наш забор, — сказала она и посмотрела на Иоганна, который побелел как мел и дрожал всем телом.
— Что с тобой, Иоганн? — участливо спросила мать.— Ты заболел?
— Нет, злая женщина здесь! — дрожа от страха, ответил он.— Она снова хочет забрать меня.
— Нет, нет, дитя мое, отсюда тебя не заберет никакая злая женщина и никакой злой мужчина. Во дворе злая собака, и она никого чужого не пустит,— заверила мать и, обняв мальчика, усадила рядом с собой на скамейку.
Иоганн был вынужден рассказать о злой женщине. Мать с детьми в ужасе слушали обо всех мытарствах бедного ребенка.
Наступила зима. Для многих она пришла слишком рано, так как не все успели подготовиться к встрече с ней. Но она не спрашивала о готовности. Яростно напала она на окружающую местность и за несколько дней захватила ее. Почти три недели стояли сильные холода. Ездить было затруднительно: дороги занесло снегом. Однако Петерсу, как старшему старосте, приходилось часто выезжать в соседние деревни.
Иоганну не очень-то и хотелось на улицу; когда он приходил со школы и съедал свой обед, обе дочки Петерса почти каждый день придумывали новую игру. Постепенно Иоганн стал совсем другим: более приветливым и разговорчивым и не таким робким в присутствии посторонних. А к старосте заходили многие — кто за советом, а кто просто посмотреть, как продвигаются приготовления к переселению.
Некоторые семьи, и среди них Петерсы, решили весной уезжать. Ганс, обремененный обязанностями старосты, часто не был дома, и его жене приходилось прямо-таки разрываться. Она хорошо знала, как нелегко приходилось мужу, на плечах которого лежали заботы обо всем и всех, и делала все, что было в ее силах. Нужно было упаковать нужные вещи, а ненужные продать. К весне все члены семьи были одеты в новую одежду. Иоганн также получил обновки; это еще раз убедило его, что он тоже поедет.
Однажды он пошел к Пеннерам и похвастался Пете, что получил новую одежду и теперь обязательно поедет. Он с восторгом говорил о поездке на пароходе, о том, как они будут там играть, о том, что увидит море и железную дорогу. Оба мальчика были так увлечены разговором, что не заметили, как к ним подошла фрау Пеннер. Она велела Иоганну немедленно идти домой, а Петю наградила подзатыльником. При этом она, уже в который раз, запретила ему водиться с Иоганном. Однако дети все равно встречались друг с другом.
