Перевод с немецкого: N/A
© Миссия Вестник Мира 2001
Серия: По Следам Веры
Глава: 1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19
НОВЫЙ ЖИТЕЛЬ ВЫЗЫВАЕТ ПЕРЕСУДЫ
На следующее утро все дети в семье Гардеров поднялись дано. Матери не пришлось никого будить, так как об этом позаботились два малыша. Еще хорошо не рассвело, как Яков начал громко плакать. От его крика проснулся второй малыш, решил, что он может это делать лучше, и закричал изо всех сил. Это привело к тому, что вскоре все дети собрались в большой комнате, чтобы посмотреть, что там случилось. Одни пришли полуодетыми, другие держали свою одежду в руках — сбежалась вся семья. Мать удивилась, чего они хотят в такую рань.
— Что у вас здесь, мама? — спросил Петя,— Мне показалось, что кричат два ребенка.
— Подойди и посмотри, сынок. У тебя теперь будет еще один маленький братишка.— С этими словами она взяла ребенка на руки и показала Пете.
— Как его звать, мама?
Имя было для детей очень важным делом.
— Ну, этого мы еще не знаем. Об имени поговорим за завтраком.
Она попросила Штинке одеть детей, а сама отправилась в кухню готовить завтрак. Когда завтрак был готов, за стол сели все, кроме матери — ей прежде нужно было покормить малышей. Как они кричали! Они, конечно, были очень голодны. Петя не мог выдержать и, встав из-за стола, пошел в комнату к матери: ему хотелось получше рассмотреть нового братишку.
Когда Маргарита покормила малышей и вернулась в кухню, детвора окружила ее, забыв о еде.
— Ну, дети, как мы назовем малыша? — спросила она.
Петя сразу же воскликнул:
— Франц, Франц!
Лена посмотрела на него и уверенно заявила:
— Нет, не Франц, а Исаак, это очень хорошее имя.
— Нет, — возразила Штинке, — оба эти имени звучат как-то по-старому. Лучше всего ему подойдет имя Герман.
— Нет, дети,— остановила их мать, — ни одного из этих имен нет в семье Гардеров. Я думаю, мы назовем его Иоганном.
— Да, это хорошее имя,— согласился отец и попросил подать ему еще хлеба, который сегодня утром был особенно вкусным: мать поставила на стол не только ячменный хлеб, сегодня был особенный день, и она нарезала также и ржаного хлеба.
Немало разговоров было за столом, особенно среди детей. Родители радовались, что все дети с таким энтузиазмом восприняли то, что они взяли в дом Иоганна.
После завтрака дети пошли к Реймерам: им хотелось посмотреть на свинарник, в котором был найден Иоганн.
Дукель Гардер пошел в деревню; ему нужно было поговорить со старостой Петерсом. Когда он поравнялся с домом Лемпкиса, его окликнул старый Лемпкис, который стоял у своего забора.
— Ну, как вы провели ночь? — спросил он.
— Хорошо, оба ребенка только утром начали кричать, да так, что, казалось, ни один из них не хотел уступать другому.
— Вы уже дали ему имя? — продолжал расспрашивать Лемпкис.— Ведь его нужно будет внести в сельскую книгу.
— Да, мы назвали его Иоганном, — торопливо ответил Гардер и пошел дальше.
Когда он пришел к Петерсу, того уже не было дома: он уехал в соседнюю деревню Шейнфельд.
— Ну, как обстоит дело с малышами? Твоя жена справляется с ними? — поинтересовалась жена Петерса Фрида, поставив перед Гардером стул.
— Конечно, у нее теперь немного больше работы, но она справится. Я хотел увидеться с Гансом и поговорить с ним насчет одежды и постельного белья, так как у нас сейчас с этим трудности.
— Да, жаль, что он так рано уехал. Но он хотел к обеду вернуться. Я думаю, что жители деревни должны помочь вам с одеждой и постелью. Раз вы кормите малыша, об остальном должны позаботиться они, — заключила Фрида.
Затем она спросила, как малыши вели себя ночью.
— Ну, ночью было, можно сказать, нормально. А вот рано утром они начали так кричать, что чуть не оглушили нас. Видимо, они сильно проголодались.
— Вы уже дали ребенку имя?
— Да, мы назвали его Иоганном. Кстати, я хотел еще сказать, что староста может внести его в сельскую книгу. Только фамилию писать пока не надо: мы ведь не знаем, как это дело обернется дальше.
Они поговорили еще немного о разных делах, а затем опять вернулись к разговору о найденном ребенке.
— Мне очень жаль Марию Дерксен,— вздохнула хозяйка,— Для нее все это очень тяжело.
— Да, она охотно оставила бы ребенка у себя, но это просто невозможно.
— Конечно, без материнского молока он не выживет.
— На сельском сходе один парень был слишком дерзок; он сказал, что если жена Дерксена взяла ребенка, то должна оставить его у себя. Его можно было понять так: если, мол, она не в состоянии выкормить его, то ей лучше отнести его обратно в свинарник,— сказал Гардер и поднялся, чтобы идти домой.
— Ах, лучше бы он пожелал это самому себе. Я знаю, Ганс мне сегодня утром все рассказал. Я этому человеку не доверяю; он часто бывает в трактире и всегда говорит что-нибудь безнравственное.
Дукель был уже у двери, когда она добавила:
— Я скажу мужу о вашей просьбе. Приходите к нам и заодно расскажете мне новости.
Во дворе Гардер встретился с фрау Дик, которая как раз направлялась к Петерсам. Она презрительно взглянула на Гардера, но тот поскорее вышел за ворота и был рад, что она не заговорила с ним.
Когда Анна Дик вошла в дом, собака, которая в отсутствие хозяина пробралась в комнату, настороженно посмотрела на нее и стала следить за каждым ее движением.
— Ну,— начала гостья, усевшись на скамейку,— что хотел Гардер? Они уже, наверное, пожалели, что взяли ребенка?
— О нет, — возразила хозяйка, с трудом подавляя гнев,— напротив, они рады. А почему бы и нет? Ведь нельзя же ребенка просто выбросить. Нет, он только хотел узнать, не могут ли они получить от деревни какое-нибудь белье.
Но добрая женщина сразу же пожалела, что упомянула об этом. Анна язвительно процедила:
— Если фрау Гардер не может вырастить детей без помощи деревни, то ей лучше бы и не брать этого ребенка.
Петерс едва сдерживала себя. Даже пес начал волноваться: он приподнял верхнюю губу и показал фрау Дик свои зубы, как бы желая предупредить, чтобы она вела себя спокойно, так как хозяин здесь он.
Фрида взяла веник и начала мести пол. Пол был глиняным, и перед тем как мести, его обычно сбрызгивали водой, но сегодня хозяйка этого делать не стала, так как ей хотелось поскорее выпроводить Дик. Вскоре в комнате пыль поднялась столбом, так что Анна не выдержала:
— Фрау Петерс, полейте же пол водой, ведь так можно задохнуться.
Но та продолжала мести, так что дышать становилось все труднее. И она добилась своего.
— Нет, это просто невыносимо. Я не могу оставаться здесь,— возмутилась Дик и вышла из дома, сильно хлопнув дверью.— Видно, она не в своем уме.
Последние слова она произнесла уже за дверью, но хозяйка услышала их.
После ухода незваной гостьи хозяйка открыла двери и окна, чтобы проветрить комнату, затем взяла тряпку и начала вытирать пыль.
— Хоть бы она больше не приходила! Для меня это только лишняя работа,— сердито проговорила Фрида, усердно вытирая пыль.
Пылью было покрыто все, она проникла даже в шкаф с одеждой. Придется выносить во двор всю одежду!
Когда хозяйка снова зашла в комнату и случайно взглянула на скамейку, где стояло молоко, она, к своему ужасу, увидела, что все молоко также покрыто пылью. Это окончательно вывело из себя бедную женщину. «Ах, теперь все сливки испорчены!» — и две крупные слезинки побежали по ее пылающим щекам.
Перед обедом домой возвратился Петерс. Он увидел вывешенную во дворе одежду и широко открытые окна и двери. «Ну и ну, — подумал он,— что это у нас случилось?»
Он вошел в дом и посмотрел по сторонам; жена как раз вышла из другой комнаты с тряпкой в руках. Она была явно чем-то смущена.
— Что все это значит? Почему здесь такой беспорядок? — удивился Ганс.
— О, здесь была Дик, а она ни на что больше не способна, как только осуждать других. Сегодня она перемывала косточки Гардерам и Дерксенам — и все из-за этого ребенка. Это меня так рассердило, что я взяла веник и начала мести, не побрызгав пол водой. И теперь все в пыли. Я даже вынуждена вылить все сливки! Отсюда она, видимо, пошла к пастуху. Она, наверное, и сейчас еще там!
Взволнованная, она продолжала вытирать пыль.
— Смотри, чтобы нам не пришлось из-за вас, женщин, снова собирать сход. Если ты будешь во все вмешиваться, я не хочу больше быть старостой,— недовольно заметил муж.
— Ну, я не собираюсь все терпеть от этой бабы, — проворчала она, продолжая свою работу,— Если она придет еще раз и тебя не будет дома, то я разрешу нашей собаке сделать то, что она с удовольствием сделает.— При этих словах она повернулась к мужу и продолжала: — Пес был явно не в духе; он лег около стола и безотрывно наблюдал за Анной. При каждом ее движении он скалил зубы.
