Ор. Название: The Secret of the Fourth Candle (Patricia St. John)
© Фриденсштимме 1990
Серия: По Следам Веры 3
Розповідь: Сюрприз перед рассветом - Плащ - Тайна четвертой свечи
Глава: 1 - 2 - 3 - 4
Полдень
Почтовый пароход прибывал в 11 часов дня, и Мустафа спешил по каменной дамбе, ведущей в порт, чтобы заранее прийти туда. Очень важно было вовремя оказаться на месте, потому что для многих оборванцев обед зависел от почтового парохода, но не для всех находилась работа.
С пронзительным воем сирены, шипя выпускаемым паром и тарахтя винтом двигателей, пароход подошел к причалу, оставив за собой длинный след белой пены, и бросил якорь.
Все мальчишки были наготове, внимательно наблюдая за пассажирами с тяжелыми чемоданами, которые волной устремились через таможню. Весь фокус состоял в том, чтобы завладеть самым неопытным, наиболее растерявшимся туристом, предпочтительно американцем, поскольку у них много денег, и предложить свои услуги в экскурсии по городу или проводить его в отель за вознаграждение.
Уловка заключалась в том, чтобы так очаровать туриста, чтобы он и мысли не допускал о возможности обмана столь предупредительным и заботливым мальчишкой. Если не удавалось заполучить такого туриста, то оставалось таскать чемоданы. Еще более обещающими были тяжелые багажные тюки, уложенные на пристани для того, чтобы их перегрузить на грузовики. Что касалось туристов, то Мустафа не умел их очаровывать. Он был слишком тощим, а черные глаза слишком грустны и печальны. К тому же, уединенная жизнь в горах сделала его неуверенным в себе среди шумной толпы.
Туристы приезжали не для того, чтобы им напоминали о бедности и голоде. Они хотели поразвлекаться, и им нравились веселые, забавные, самоуверенные мальчики. Все же иногда ему удавалось поймать простачка на удочку. Вот он подскочил к молодой даме в шортах с биноклем и фотоаппаратом через плечо, явно растерянной и неуверенно оглядывавшейся по сторонам. Она одна, и ее легко будет обмануть.
— Я покажу вам все, — проговорил он нараспев, исчерпав весь свой запас знаний английского языка, состоявший из трех предложений. Он нервно подскакивал на месте в отчаянном усилии казаться веселым и забавным. — Я очень хорошо. Сто песет. Дама колебалась, вот-вот готовая попасться в ловушку. Но тут толстый господин с длинной сигарой во рту выручил ее из трудного положения.
— Двадцать и ни цента больше, мадам, — твердо сказал он. — И на вашем месте я взял бы настоящего гида. Эти мальчишки — воры и мошенники.
Дама отпрянула и бросила негодующий взгляд в сторону Мустафы. Он остался на месте, мрачно глядя ей вслед. Мальчик ненавидел этого толстяка в теплом пальто с меховой подкладкой. Что он знает о голоде? Вот он сам уводит девушку, возможно, в дорогой ресторан где-нибудь в центре, чтобы там объедаться, пить и курить.
Однако сейчас не время для размышлений. Надо действовать расторопнее, иначе он останется ни с чем. Вон уставшая испанская женщина с ребенком и тяжелым чемоданом, такая не может позволить себе такси. Особенной прибыли ожидать не придется, но никого другого уже нет.
Мустафа бросился вперед, взял ее чемодан и торопливо пошел по пристани. Нести тяжелый чемодан было трудно, и он с завистью смотрел на одного из своих друзей, который завладел молодым человеком в дорогом костюме и галстуке и развлекал его своими шутками. Если удастся их рассмешить, то они обычно щедро вознаграждают. У мальчишки, несомненно, будет хороший обед.
Не прошел он и пяти метров, как неожиданно к ним подбежал какой-то человек, поцеловал уставшую женщину и взял на руки ребенка. Потом потянулся к чемодану и, не глядя на Мустафу, бросил ему в протянутую руку две песеты. Бесполезно было спорить или поднимать шум, потому что больше ему и не причиталось. Муж и жена были так заняты собою, что уже забыли о его присутствии.
Итак, возможность хорошо заработать упущена. В кармане у него только две песеты.
...Мальчик устало слонялся по берегу, безразлично глядя на волны. Уже полдень, и не осталось никаких сил вернуться на переполненный людьми рынок. Берег в этот час был самым спокойным местом в городе, а Мустафа иногда жаждал тишины.
Город — это место бессердечия и жестокости, где каждый живет только для себя и, побеждают самые сильные, самые хитрые. Внезапно его охватило желание оставить все и вернуться в свою родную деревню, к горам и рекам. Но там его никто не ждет: ни отца, ни матери нет в живых. Да и здесь он никому не нужен. Мальчик брел по берегу моря, одолеваемый мрачными мыслями.
Он оказался на том месте, где утром тянули сеть. Лодка все еще лежала на берегу, и какой-то черноглазый мальчишка с обритой головой, скрестив ноги, сидел на песке и чинил сеть. Заметив Мустафу, он внимательно посмотрел на него.
— Ты сегодня утром тоже был здесь? — спросил он.
— Да, — подтвердил Мустафа равнодушно.
— Я тоже, — сказал мальчишка. — Я видел тебя. Ты потерял свой плащ?
— Да! — воскликнул Мустафа, как бы проснувшись. — А где он?
Мальчишка, подбросив камушек, поймал его и с
минуту помолчал.
— Что ты дашь мне, если я скажу тебе? — осторожно спросил он.
Мустафа закричал в отчаянии:
— У меня ничего нет! Я еще не обедал! А рыбак обманул меня в оплате. Скажи, где плащ, я уплачу тебе в другой раз!
Мальчишка отрицательно покачал головой. Они жили в такой стране, где один не доверял другому.
— Одну песету, — торговался он, — и я покажу тебе дом. Человек, который украл плащ, ушел в море, и его не будет два дня. Там только одна женщина, и ты легко заберешь его. Я живу рядом с ними и все видел. Он продолжал работать, не поднимая глаз. Пытаться разжалобить его было бесполезно. Мустафа бросил песету на песок рядом с мальчишкой, и тогда он, собрав сеть, сказал:
— Иди за мной!
Они торопливо зашагали по берегу, пересекли железнодорожную линию, потом по дороге спустились к соляным лугам. Здесь морская вода время от времени наполняла ямы и впадины, а когда она испарялась под знойным летним солнцем, на дне оставались отложения соли. Но зимою луга были сухие, и единственным признаком жизни были несколько оборванных ребятишек, игравших возле ряда черных от дегтя хижин, где жили рыбаки и добытчики соли. — Вот здесь, — произнес мальчишка шепотом, кивнув в сторону самой неказистой маленькой хижины. — До свидания, и да поможет тебе Бог.
И он исчез за дверью своего дома, а Мустафа в нерешительности постоял с минуту. Он боялся, но гнев побуждал его к действию. Подойдя к двери, он громко постучал и выпятил грудь, стараясь выглядеть более мужественно. После минутной паузы послышался слабый голос:
— Войдите.
Он вошел и остановился. Эта была совсем пустая и довольно темная комната. В одном углу лежала куча снаряжения для рыбной ловли. Там же находился и осленок. В другом углу на соломенной циновке лежала молодая женщина. Она тихонько стонала, крепко обхватив глиняный горшок с углями. Возле нее сидела соседка, а у ног их копошилось крошечное существо, прикрытое плащом Мустафы.
Ага! Мальчишка сказал правду. Здесь настоящий притон воров, и он обнаружил его. Он заберет свой плащ и пригрозит полицией, если они не попросят прощения. Конечно, он не собирался исполнять свои угрозы, потому что и сам всю жизнь старался избегать полиции. Но, тем не менее, это произведет хорошее впечатление.
— Где тот человек, который украл мой плащ? — грубо крикнул он, стараясь этим скрыть свой ломающийся подростковый голос. — Вам лучше поскорее вернуть и уплатить за то, что взяли его, не то полиция будет здесь через полчаса. Понятно?!
Молодая женщина устало повернулась к нему. Казалось, она думает о чем-то совершенно другом. Мустафа понял, что его выступление не произвело большого впечатления, а грубый голос прозвучал глупо и не к месту. Перед ним находилась усталая мать и больной ребенок, и у них не было ни мужества, ни сил сопротивляться, если бы женщина даже и попыталась это сделать. Соседка, изможденная старушка, тоже кинула на него равнодушный взгляд. Только осленок испугался и забился в уголок подальше. Мустафу это огорчило: когда-то в детстве он рос вот так же с осленком.
— Возьми его, — прошептала молодая женщина, указывая на маленькое существо возле ее ног. — Мой муж ушел в море. Он вернется только завтра вечером. А в доме нет денег. Она отвернулась к стене и закрыла глаза. Какая презренная победа! С вызывающим видом он стянул с ребенка плащ, который тотчас закричал, внезапно очнувшись от беспокойного сна. Даже Мустафа понял, что ребенок очень болен.
Старушка с трудом поднялась, казалось, при этом у нее захрустел каждый сустав. Она положила малютку под хлопчатобумажный платок рядом с матерью, чтобы та согрелась хотя бы от тепла материнского тела.
Никто не проронил ни слова. Мустафе ничего другого не оставалось, как уйти. Выходя из дома с перекинутым через руку плащом, он заметил, что холодные тучи закрыли небо, солнце спряталось, и над морем нависли черные тени.
Он шел по берегу в обратном направлении, чувствуя сильную слабость от голода и испытывая какую-то необычную тоску, даже страдание. Обычно его чувства были предельно просты: если ему везло, он испытывал радость, а если кто-нибудь другой преуспевал, чувствовал себя несчастным. Будучи деревенским пареньком, не очень бойким и неизворотливым в городской жизни, он постоянно страдал. Сегодня он вышел победителем, но все же, чувствовал себя отвратительно. "Почему?"
